Меня за это считают очень умной и крутым специалистом.
Каменная физиономия — залог моей хорошей репутации.
— Ты пожалуй к столу, отобедай честь по чести! — суетился Гостемил Искрыч. — Всё исправлю, увидишь!
Мне было что сказать на тему, где я видела и исправления, и эту отдающую сказками реальность, но вместо этого я вздернула голову повыше, выпрямила спину посильнее и пошла, куда ведут. К лавке с мягкой подушечкой. К столу.
Скатерть плеснула краями, как птица крыльями, и застелила стол гладенько, без единой складочки. Домовой старался, заставлял стол разносолами, горестно сетуя, что, дескать, не ждал, не готов и нет ему прощения, а в моей голове скреблась назойливая мыслишка.
А что, если это не черепно-мозговая травма?
Вода здесь мокрая, а щипок — я тут же проверила и зашипела, потирая пострадавшее место — болючий.
Почему в моем бреду я не возглавляю гигантскую корпорацию или не вернулась в прошлое, и не отбила Витьку из 11-го “Б” у гадины-Олеськи и не разбила ему либо сердце, либо нос?
Я же никогда не мечтала о сказочных мирах — так с чего бы моему бреду принимать столь причудливую форму?
И это заставляло относиться к происходящему не только с изумлением, но и с осторожностью.
Что там в сказках говорилось про еду? Напоят, накормят, спать уложат, а потом - на лопату и в печь? Ну нет уж, от печи лучше отбиваться на бодрый голодный желудок! У меня с голоду и прыткость повышенная и злость тоже.
Под носом сразу же одуряюще запахли грибы в миске, пряно и кисленько. Насыпанный с горкой творог показался вдруг нестерпимо привлекательным, и ложка из него торчала как-то особенно соблазнительно. Из деревянного кубка потянуло медом и ягодами…
Пальцы так и тянулись к этому гастрономическому богатству и я решительно опустила руки на колени: нет уж.
Мало ли. На всякий случай.
Домовой совсем поник, и перед ним стало даже стыдно: видно же, что мой отказ обижает сказочное создание, но…
В печь все равно не хотелось.
— Не бери близко к сердцу, Гостемил Искрыч. Не голодна я.
Он лишь головой покачал горестно.
— Не утешай, матушка. Сам знаю за собой вину!
Матушка!
Матушка!!!
Меня! Девицу двадцати трех лет от роду в самом расцвете сил этот мужичок с ноготок “матушкой” зовет. Внутри мговенно зазудело чисто женское “дайте мне немедленно зеркало!” — убедиться, что годков не прибавилось, нос не отрос, и еще чего не.