Постаралась прислушаться к себе. Чего я желаю больше всего? В тот раз я просто хотела пить. Смертельно, невыносимо. Чего хочу сейчас?
Быть вместе с моими мужчинами, выбраться с Изнанки. Отыскать отца или его останки… Последняя мысль резанула по мыслям хуже кинжала, которым меня истязала Арана. Застарелая рана сковырнулась болячкой и снова напомнила о себе. Да, больше всего я бы хотела знать, что случилось с моим дорогим папочкой…
По щекам потекли слезы, теперь они были горькими. Болезненными и полными безутешной грусти. Сколько времени не пройдет, я всегда буду его помнить. Любить. Ценить то, как много он мне дал. Деревенская девчонка может соседствовать с аристократками за одной партой. Отличать многие травы. Знает, как врачевать скотину, и быть доброй, несмотря ни на какие трудности. Я всегда смотрела на отца. Сэнс Ирнол же, в свою очередь, никогда не огрызался на недалеких людей, если кому-то нужная была помощь, он всегда откликался. Что бы он сказал сейчас, когда я наплевала на его запреты, но нашла нечто большее на Изнанке?
Я старалась перестать думать об этом, но чем сильнее слышались в чаще леса шаги загадочного зверя, тем больше я переживала.
- Морковка, ты чего? – теплый палец Рэйлара пробежался по щеке. – Даже если не получится открыть Тропу, Ходящий с ней. Может быть, набредем на остатки той, по которой попали сюда.
- Ты сам-то в это веришь? – спросил Ленокс. – Тропы не возникают просто так!
Благородный лорд сейчас едва ли напоминал степенного дознавателя, каким я его знаю.
- О! Я-то верю, меня однажды Забвением занесло на такую стихийную Тропу. Едва лапы унес… - буркнул Рэйлар. – Не стоит думать, что вся истина сосредоточена в Совете Пяти. Вы просто горстка зазнавшихся проводников, особенно этот Амиш. Терплю вас только из-за Виталины!
- Ах ты, щенок, - уже поднял арбалет Ленокс, пугающими зелеными глазами. В них вдруг отразилась такая вспышка дикой ярости, что я встала перед Рэйларом и заслонила его своим телом.
- Не смейте так разговаривать. Неужели вы не чувствуете? Мы теперь одно целое, и изменить это не подвластно никому, даже местному воздуху, пропитанному какой-то ненавистью… - я сделала жест рукой, и с нее сорвался сноп золотистых искр. Они встретились с черными частичками в воздухе и будто поглотили их, впитывая в себя.