И вот под звон колокола, оповещающего о начале занятий, мы
вместе с Сергеем направились на третий этаж, где располагался
кабинет заместителя директора по воспитательной работе.
Рабочий кабинет заместителя директора оказался весьма скромных
размеров. Впрочем, обстановка и интерьер в нëм оказались такими же.
Небольшой шкаф, где хранились рабочие документы и предметы личного
пользования мужчины. Резной стол у окна, вокруг которого
располагалось кожаное кресло и парочка деревянных стульев для
гостей, а также небольшая тумбочка для всякой мелочёвки. Вот и
практически весь интерьер кабинета, если не считать всякой
мелочёвки в виде нескольких портретов и парочки статуэток. Пожалуй,
это всë, на что я обратил своë внимание, когда вошёл сюда.
За рабочим столом восседал статный мужчина, на вид лет сорока.
Аккуратно прилизанные волосы, проницательные карие глаза,
пытающиеся заглянуть в саму суть того, кто сидел перед их
обладателем, лицо аристократа с тонко поджатыми губами и слегка
заострённым носом, под которым расположились аккуратно оформленные
усы. Разумеется, одет был Виктор Алексеевич в строгий костюм
чëрного цвета. И своим видом этот мужчина излучал уверенность и
строгость. Таким был на первый взгляд заместитель директора по
воспитательной работе, решивший в первую очередь выслушать мою
версию произошедшего, оставив по ту сторону двери бдондинчика.
- Присаживайся, - велел он мне, отложив лист какого-то документа
в сторону и строго посмотрев в мою сторону. Неужели надеялся таким
образом меня запугать? Ничего у него не вышло. И вряд ли вообще
выйдет.
Я молча прошёл и занял предложенное место, на которое указал мне
Виктор Алексеевич. Сам же в свою очередь ответил ему тем же
взглядом. Ну давай, сыграю с тобой в "гляделки".
Похоже, мужчина оценил мой настрой и прекратил пилить меня
взглядом. Не прошло и пяти секунд, как он потребовал:
- Рассказывай.
Ну а что рассказывать? Я и выдал ему версию, озвученную
преподавателю. Да и "сдавать с потрохами" своих врагов кому-то ещё
- не в моих правилах. С проблемами предпочитаю справляться
самостоятельно. Как и давить тех, кто перешёл мне дорогу. Так
устроены демоны. В частности, так устроен я.
- Говоришь, так и было? - задумчиво протянул сидевший передо
мной мужчина. И не понятно спросил он или утвердил. Впрочем,
сомневаюсь, что он поверил во весь тот бред, что я выдал ему. Но
поделать с этим он ничего не мог, так как потенциальная "жертва"
сама не хочет посвящать кого-либо в детали разборки. Ну а о самих
нарушителях и говорить не стоит. Они так и так будут
"отбрёхиваться" всеми правдами и неправдами. Но, если вспомнить
концепцию академию, а также еë отношения к слабости, получим на
выходе, что никто не станет разбираться в деталях и "выносить сор
из избы".