Полет длился недолго, его мягко подхватило множество рук,
поставили на землю, после синхронно включился свет десятка
фонариков.
Военный, впервые за свою жизнь так сильно испугался, и не
оттого, что на лицах окружившей его толпы, застыли почти одинаковые
эмоции снисходительной улыбки. А то, что державшие его десятки руки
были холодными, нет даже ледяными. Руки не людей, а
монстров!
Бегая взглядом по лицам людей, он заметил ухмылку Шелега,
капитан был без привычных ему очков, хотя все знали, что без них,
он почти ничего не видит:
- Шелег какого черта происходит? Почему они меня
держат?
- Не волнуйся Красный, - произнес подчиненный, непривычно
медленно растягивая слова. – Мы всего лишь принимаем тебя в
семью.
- Какую нахер семью, у них холодные руки, достань
пистолет, стреляй им в головы, это приказ, - громко орал Красный. -
Романов, Патрушев, Мамедов, Орлов, тот же приказ, открыть огонь по
монстрам, выполнять немедленно!
Подчиненные, которые раньше никогда не ослушивались его
приказов, ни шелохнулись, не изменились в лице, холодные руки
продолжали его крепко держать, избавляя от мысли освободиться и
сбежать, используя свои силы.
Неожиданно окружающая его стена людей колыхнулась, толпа
начала расступаться, создавая широкий коридор, для стройной и очень
красивой девушки. На этот раз рядом с ней не было Федоровича,
бывших лидер зеленой зоны, не выделялся из окружающей
толпы.
- Александр Валентинович Красный, - красивым грудным
голосом произнесла она, в гробовой тишине. – Мне много про тебя
рассказывали, и я вижу в большинстве своем, слова соответствуют
истине. Сильный, волевой, такие слуги мне нужны.
- Я лучше умру, чем стану такими как они, - прорычал
военный, совершая отчаянную попытку вырваться, но холодные руки
крепок держали его, он почти не шелохнулся.
- Оу, не волнуйся, ты не станешь такими как эти, вечно
голодные гули, ты станешь моим личный слугой, сохранить остатки
воли. Но ради этого, тебе все равно придется умереть! – прохладные
пальцы невероятно красивой женщины, ласковым ветерком пробежались
по лицу сурового воина.
Он не поддался чарам ее красоты, и со стойкостью пилота
истребителя, идущего на таран вражеской машины, наблюдал за
приближающейся смертью.
Совершенные, алые губы женщины, медленно растягивались в
обворожительную улыбку. Демонстрируя ровные ряды белоснежных зубов,
губы постепенно растягивались шире, демонтируя пары верхних и
нижних длинных клыков, настоящего киношного вампира. Мигом позже,
воткнулись в шею. Тварь начала тянуть кровь, грубо, неуклюже, по
груди жертвы стекла потоки драгоценное жидкости. Вскоре монстр
неохотно оторвалась от добычи, которая побледнела, помутнела
взглядом, и едва оставалась в сознание.