Первым делом он принялся вставлять в податливый гранит,
заранее подготовленные шесты с насаженными на них головами монстров
в форме стандартной пятиконечной звезды.
После лично открыл одну из клеток, вытащил оттуда
полудохлую тварь, шерсть во многих местах спеклась, запах от нее
исходил хорошо прожаренного шашлыка. Вялые взмахи лап, в качестве
последней попытки сопротивления, были прерваны тяжелым ударом в
голову. Тварь поплыла и больше никак не могла защищать свою жизнь,
Иван движение ножа, умело вскрыл горло, принимаясь сливать кровь
специально подготовленную емкость.
Таз на десять литров заполнили при помощи еще двоих
добровольцев. После Иван забрал метлу, и принялся макать ее в кровь
начиная выводить на чистой площадке геометрически правильные линии.
Было непонятно работал он на глаз, или полностью поддавшись
душевному порыву. Вскоре темной кровью был выведен большой
идеальный круг, внутри находилась пятиконечная звезда и еще
двенадцать кругов поменьше, они не соприкасались между собой,
разделенные заостренными чужеродными символами, они завораживали
внимание своей красотой. Мулу с большим трудом удалось объяснить
себе, что что-то не так и на него влияют, завораживая страшным,
аморальным процессом жертвоприношения, пусть даже в роли агнцев
выступают безжалостные монстры.
Вскоре стараниями талантливого художника появилась
полноценная пентаграмма, готовая принять в себя силы сотен
замученных жертв.
Иван Васильевич уверенно вошел в роль темного мага,
практикующего жертвоприношения, или его тело стало вместилищем
потусторонней сущности, которая, собственно, и проводит сейчас
ритуал. Походка, движение, положение тела, моторика, все было
чужим, незнакомым, словно. Мул наблюдал совершенного незнакомого
человека.
Голос, голос пугал больше, низкий нечеловеческий бас
напевал песнь на грубом, но очень красивом языке. Он двигался в
такт своему голосу, а десантники, с лихой придурковатость, весело
выполняли роль его группы поддержки, выволакивали монстров из
клеток, вязали лапы, дорабатывать тяжелыми ударами прикладов
оружия, убавляя у монстров прыть и желание слишком резво
сопротивляться. После относительно смирные тушки, складировались в
центре круга, после, медиум, толстым ножом вспарывал грудины,
доставал сердца, выставляя из них новую фигуру. В момент смерти
агнцев, из их тел вырвался белесый туман, едва заметные глазу души,
пытались вырваться, сопротивлялась, но воля медиума, и ритуальный
круг, держали их прочнее самых толстых цепей.