Волк не сдержался, вытянул шею, задрал морду к небу и воспел умопомрачительный аромат, оповещая сородичей о найденной, возможной паре. Скала в солидарности завибрировала, посыпалось крошево из-под лап, а тело потянулось за сладким шлейфом, гуляющим в вихрях тёплого ветерка.
У водопада всё пропиталось ей, особенно плоский камень, о который Гор сладостно потёрся боком, с восторгом почесал когти и протяжно завыл. Проблема с Тайлероном, приведшая его сюда, стала мелкой, незначительной, не стоящей выеденного яйца. Главное она, её аромат, проникающий в каждую клеточку тела и заставляющий кипеть кровь.
Гориал валялся, бил хвостом, сходя с ума, когда раздался тигриный рык, а за ним женский крик, бьющийся истерикой о свод густых крон. Волк сам не понял, как перемахнул через выступ валунов, как пересёк границу Тёмного леса, как углубился в его глубину. Его вели отголоски крика, лихорадочно взрывающиеся в голове. Она в опасности!
Гор с трудом успел притормозить, увидев подлого Тайлерона, склонившегося над хрупким созданием, лежащим в траве. Глаза снова налились гневом, пульсирующим кровавыми всполохами, ведь полосатый тварёныш стоял в расстёгнутой рубашке. От столкновения родов, с возможным включением двух королевств в открытую войну, спас тихий стон и звук маленького сердца, ускоряющийся с каждым ударом.
Тайл слишком увлёкся Татьяной, чтобы обратить внимание на соперника, притаившегося за толстым, многолетним стволом раскидистого дуба, а волк же припал мордой к земле, затих и прислушивался. Сначала к мелодичному перестукиванию, потом к нежному дыханию, затем к словам наглого кота, льющимся патокой в ушки его самки.
Таня. Девушку звали Таня, и её имя так мягко перекатывалось по языку, журчало в глотке и теплом растекалось в груди. А ещё Гор узнал, что она пришлая, провалившаяся в колодец, проходящий меж миров, и теперь держит путь в Кирсанол, где жрицы могут помочь вернуться домой.
Гор рыкнул себе под нос, протестуя против её планов и подменяя своими, а у него они были намного прозаичнее – соблазнить, завладеть, запереть и больше никогда не отпускать. Волки всегда красиво ухаживали за самками. Ну, так думал Гориал. Бросить к ногам возлюбленной ещё тёплую тушу косули, убеждая в своей сноровке, покувыркаться перед ней через голову, демонстрируя силу лап и гибкость тела, поваляться в траве, натирая шерсть луговой свежестью и невзначай прильнуть к ней, делясь запахами природы.