Рыжий парень,
воспринимавшийся Леной, как Рональд Уизли, втащил ее в неизвестно
откуда взявшуюся квартиру, юноше самому было очень трудно
передвигаться, из чего женщина… точнее, девушка, судя по возрасту и
осмотру, сделала вывод, что пытали всех, а это, в свою очередь,
означало абсолютную беспомощность… Среди врагов, что было очень
страшно. Психика военного врача пыталась приспособиться к
изменившимся условиям. Двигаться Лена пока была неспособна, но вот
то, что в Роне кроется коллега, поняла сразу же, это было заметно.
Едва шевелящийся пацан, затащив их всех в комнату, уселся в
попытках перевести дух. Зрелище, конечно, было то еще: двое лежащих
там, куда положили, и качающаяся из стороны в сторону Луна, при
этом все, кроме рыжего — седые. Страшное, на самом деле,
зрелище.
Видимо, передохнув, рыжий
поволок Лену в другую комнату, приспособленную, насколько ей
подсказывала память, под душевую. Сняв «мантию», как
идентифицировала то, во что ее завернули, девушка, Рон потянулся к
ее истерзанной блузке, но остановился на полпути. Лена вполне
представляла себе, почему, и хотела юношу уже попросить, когда он
заговорил.
— Не знаю, откуда ты знаешь
русский, — произнес лейтенант, решив ничего не скрывать. — Но тебе
расскажу. Хозяин этого тела личностью был так себе, но его больше
нет, а я русский лейтенант, врач. Мне нужно тебя раздеть, чтобы
вымыть, это необходимо, чтобы не было заражения.
— Меня… Что? — шепотом
спросила его Лена, желавшая знать, что сделали с телом, хотя
предполагавшая это.
— Тебя насиловали, но
кровотечения нет, зато есть ожоги, мелкие разрезы там, где вижу,
еще сзади надо осмотреть, учитывая, что ты под себя ходила, —
честно ответил ей лейтенант.
— Тогда раздевай, —
попросила девушка. — После всего, что с телом делали, уже
неважно.
— Хорошо, — Виктор раздевал
девушку очень мягкими движениями, чтобы не потревожить раны, если
какие-нибудь найдутся. — Смена белья нашлась в твоей сумочке, да и
зелья, так что боль снять, наверное, сможем…
— А буду ли ходить —
неизвестно, — закончила за него Лена, решив открыться. — Меня зовут
Лена Лифанова, я военврач третьего ранга.
Услышав звание, Виктор
понял, что девушка Гермиона, скорей всего, скончалась во время
пыток, а сейчас в ней оказалась, как и он в своем нынешнем теле,
женщина из чуть ли не сорок первого года. А вот это было уже совсем
плохо, ибо от смещения эпох Лена могла просто сойти с ума. Но,
оставив размышления на потом, Виктор избавил девушку от остатков
одежды, обмыв водой, затем, обнаружив мыло, вымыл уже
по-человечески. К подмыванию его рукой девушка отнеслась
равнодушно, анус оказался интактным, то есть в него ничего не
засовывали, а на спину смотреть без слез было невозможно. Натянув
на девушку свежее белье, нашедшееся в ее сумочке, глубина которой
Виктора уже не удивляла, он нацепил на нее мантию, убедившись, что
кровь нигде не выступила. Споив ей найденное болеутоляющее,
лейтенант подумал немного, и полил бадьяном промежность Гермионы,
то есть Лены, порадовавшись, что она носит вполне обычные трусы, а
не эти девчоночьи «чтобы быть красивой».