***
Виктор все раздумывал о
выходе к людям, но, на его взгляд, сейчас это было технически
невозможно. Пытаясь посчитать дальнейшие действия, юноша понимал,
что обращение в больницу вызовет полицию, а там и спецслужбы. Если
у Поттера какие-то документы предположить можно было, то Луна… Был
еще один нюанс. Семнадцать лет — совершеннолетие магическое, а
вот в обычном мире прав у них четверых не было никаких, что значило
различные приюты, возможно, фостерские семьи и тому подобное.
Представив, что Гарри и Гермиону разлучат, товарищ лейтенант
понял — вариант не рассматривается. А ведь кроме спецслужб
были и Пожиратели, против которых…
С другой стороны, их не
искали, значит, какая-то задача была выполнена, причем ради этой
задачи пожертвовали юным Малфоем, что вообще не вписывалось ни в
какие расчеты. При этом, насколько Рон помнил, домовик может легко
найти их где угодно, тот же Добби, например… Или это не так, или
палатка у них не самая обыкновенная. Проверять первое утверждение
не хотелось, а второе…
Погруженный в размышления
Виктор не сразу заметил, что Луна, поглаживаемая им по волосам,
проснулась. Девушка приняла тот факт, что делать ей больно просто
так Виктор не хочет, поэтому пыталась нашалить, чтобы быть
наказанной. Луне очень хотелось боли, от которой сначала
становилось холодно, а потом очень приятно, Виктор это, как ни
странно, понимал, но вот бить этого котенка просто не мог, поэтому
обнимал девушку, поглаживая везде, куда доставал. Луне становилось
приятно без боли, что девушку удивляло, но была еще одна проблема.
Девушка заметила эту проблему случайно, а вот Виктор ждал чего-то
подобного, ибо с отсутствием боли и насилия схлынул и адреналин…
Луна не могла ходить, с трудом обслуживалась, вела себя иногда, как
очень маленькая девочка. Товарищ лейтенант знал такие последствия,
экстренную медицину и медицину катастроф офицер знал насмерть.
Товарища военврача третьего
ранга, которая Гермиона, надо было массировать, с чем Поттер уже
вполне справлялся, впрочем, быстро уставая. Юноша сильно смущался,
прикасаясь к довольно интимным местам, чем вызывал улыбку девушки,
желавшей прижать его к себе и не отпускать никуда. Ее впервые в
обеих жизнях любили. А мальчик любил, отдавая всего себя, и такая
любовь не могла остаться безответной.