– Ещё чем-нибудь помочь? – спрашивает
водитель «Газели».
Ерёменко быстро подбегает к нему,
протягивает тысячную купюру:
– Простите, больше с собой нет.
– Не нужно этого, – строго отвечает
мужчина. – Лишь бы мальчик выжил. Удачи!
– Спасибо!
– Почему вы не дождались «Скорую»? –
спрашивает Маша, когда бригада оказывается в палате.
– Я ждал семь минут. Боялся потерять
мальчика, – отвечает Аркадий Потапович, быстро переодеваясь.
– «Неотложка» прибыла через две
минуты после вашего отъезда.
– В такой ситуации каждая секунда на
счету.
Маша кивает.
– Анализы по травме и совместить
четыре дозы, – говорит медсестре.
– Войти в две вены. Физраствор
струйно, – произносит доктор Ерёменко. – Приготовить к
плевральной.
– Давление 80, пульс 110.
– Я хочу к маме… – ребёнок приходит в
себя.
– Как зовут мальчика? – спрашивает
Маша.
– Артур.
На мгновение бригада замирает, глядя
на ребёнка. Так свежо воспоминание… Но это состояние быстро
проходит. Все возвращаются к работе.
– Где мама? – хныкает мальчик.
– Она рядом, – ласково отвечает Маша.
– Как ты себя чувствуешь?
– Мама!
– Дайте какой-нибудь анестетик, –
просит она.
– Скальпель. Ультразвук. Дренаж 28.
Привезите рентген-аппарат.
– Кислород 92.
– Надо интубировать, – замечает
Аркадий Потапович. – Трубку шесть с половиной.
– Массивный гемоторакс, – говорит
Маша, глядя, как по трубке бежит алая струя.
– Давление 70.
– Да, артерия сильно задета, –
произносит одна из медсестёр.
– Звоните в оперблок. Артерия скорее
не задета, а порвана, – соглашается доктор Ерёменко.
– По дренажу отошло больше литра.
– Давление 50.
– Артур, – обращается Аркадий
Потапович к мальчику. Тот без сознания.
– По дренажу литр двести. Готовим
торакотомию справа.
***
– Элли, девочка, мне так жаль… – я
слышу в телефоне, как голос Копельсон-Дворжецкой становится нежным.
Ей это не свойственно, но звучит очень искренне, ни намёка на
театральность. – Я искренне сочувствую твоей потере. Если нужно
чем-нибудь помочь, ты только мне скажи, я подниму на уши хоть всё
правительство!
– Спасибо, Изабелла Арнольдовна, –
отвечаю, не в силах сдержаться от улыбки. – У меня всё хорошо.
Стараюсь… пережить. Лучше скажите, как прошла ваша операция?
– Нормально прошла. Кинули мои старые
кости на стол, разрезали, вставили какую-то железку, теперь вот
ковыляю по квартире, как старая кляча. Но ничего! Зато я теперь
первая в мире Народная артистка СССР, которая может играть робота в
XXI столетии! – она хрипло хихикает. – Помните, такой фильмы был,
«Приключения Электроника»? Режиссёр, Костик Бромберг, потом много
лет мечтал снять продолжение. Я бы подошла на роль бабушки главного
героя. Или нет! Придумала лучше! «Баба Яга – титановая нога».
Получился бы отменный блокбастер. Я бы играла там без грима: с моей
физиономией и ногой – самое то! Как вам нравится?