— Да, отец, — император, совсем не ожидавший такой исповеди от
отца, склонил голову в почтительном поклоне, — а если он первым
начнет конфликт? Ты ведь сам видишь, он возгордился!
— Он принял свою кровь и сделал все правильно, — спокойно
ответил Алексей Романович, — он плоть от плоти Скуратовых, сын, а
ты сам знаешь, кем они были и как себя вели. Наши предки, несмотря
на всю свою силу, всегда знали одно: в честной войне против
Скуратовых нам не победить, именно поэтому наш предок пошел на
подлость, — бывший император поморщился, — и если ты не забыл, то
именно после этого мы чуть не проиграли войну с англичанами, так
что хорошенько подумай, прежде чем что-то делать.
Император затравленно кивнул, понимая, что он сглупил, позволил
себе поддаться эмоциям, и вот он результат, разочарование в глазах
отца. Петр не обольщался, он прекрасно знал характер своего отца и
понимал, сейчас он прошелся по очень тонкой грани, еще немного, и
он имел все шансы перестать быть императором в течение одного часа,
ведь власть Хранителей в том числе позволяла менять императора,
если тот ведет империю к краху.
— А ты сделай так, чтобы то, что тут прозвучало, не ушло за
пределы этой комнаты, — Алексей Романович резко повернулся к
Распутину, — и помни, этот мальчик должен быть с нами, когда
начнется большая война, а она рано или поздно начнется. Поэтому
никаких провокаций, пусть другие расшибут свои головы в войне с
ним, род Рюриковичей не станет этого делать, мы не повторим ошибок
прошлого!
— Понял, повелитель, — Распутин, почувствовавший всю мощь
бывшего императора, согнулся в глубоком поклоне, — мне отозвать
сопровождающих или пусть дальше за ним присматривают?
— Пусть смотрят, но не вмешиваются, — бывший император
отмахнулся, — парень, судя по всему, настоящий Скуратов, а значит,
все, кто так или иначе сунутся к нему, рано или поздно получат по
башке, а мы за этим понаблюдаем и сделаем выводы.
Распутин вновь поклонился и покинул кабинет, мысленно радуясь
тому, что он догадался прихватить с собой защитный амулет, иначе
лежать бы ему сейчас где-нибудь в лазарете, вспышка ярости мага
уровня повелитель — это очень, очень серьезно для любого
человека.
***
База Мечникова, следующее утро.
Несмотря на то, что я попросил не будить меня, пока я сам не
проснусь, уже в семь утра в мою дверь постучали, и, мысленно
проклиная всех, мне пришлось встать и открыть. Я хотел было
высказать всё, что думаю о том, кто посмел меня разбудить, но за
дверью стоял отец вместе с дядей Артемом, и, судя по их лицам,
случилось что-то очень и очень нехорошее.