*
Момента, когда Штормфронт наигралась с моей практически
безжизненной тушкой, я уже не помнил. Сознание все-таки уплыло в
далекие дали, не давая сойти с ума от болевого шока.
Очнувшись, и попытавшись подняться, я тут же вновь чуть не
потерял сознание. Эта попытка была убийственна для собственной
психики. После поджаривания зарядом в несколько тысяч вольт, я, как
оказалось, временно ослеп и практически не мог двигать
конечностями.
Правда о том, что зрение потерялось временно, я узнал только
через несколько томительных минут, наполненных суицидальными
мыслями. Бесконечная темнота и боль, окружающая меня на протяжении
этих минут едва не сломила всю оставшуюся волю.
Наверное, единственным, что останавливало меня от вскрытия вен
чудом сохранившимся, прилипшим к запястью скальпелем — это… даже не
цель. Это смысл оставшейся херовой жизни — прикончить эту суку,
причем как можно болезненней! Ну и небольшая, робкая надежда на
«регенерацию», которая только через некоторое время смогла
худо-бедно восстановить зрение.
Все это время меня никто не трогал. Только этот ебучий фонарщик
шуршал там за приоткрытой дверью с уборкой. Ко мне тоже заглянули,
но я просто отключился после того, как охранник решил меня поднять.
Так что видимо полутруп решили просто оставить в покое, ожидая то
ли что я окончательно загнусь, то ли что как-то восстановлюсь.
Просто закрыли дверь.
Произошло все-же второе.
«Я вас всех поубиваю нахер!!!» — словно заезженная пластинка
повторялась и повторялась одна мысль, когда я увидел, во что
превратилось мое лицо. Как бы сказал Дедпул, прям как жопа,
вывернутая наизнанку. Или как будто Лепрекон трахнул лицо Фредди
Крюгера. Мое тело уже намекало на то, что все плохо, но, чтобы
настолько…
Если у Сандора Клигана ожог покрывал часть лица, то все мое лицо
превратилось в один огромный ожог, из фиолетовых сетчатых разводов.
Словно у Таноса, который вдруг бы решил залезть головой в
микроволновку. Картину довершал перекос лицевых мышц, из-за которых
половина лица будто бы скалилась, обнажая желтые зубы.
«Двуликий, блять,» — огорченно отвернулся я от отражения,
понимая, что у двуликого хоть одна половина лица была вполне себе
нормальной. В моем случае, просто чуть хреновее чем первая. То-то я
половину лица не чувствовал… Как и запахов. Но возможно это даже к
лучшему, так как воняю я наверняка ничем не лучше, чем мой буйный
сосед. Остальное тело примерно также выглядело.