Пока я предавался самобичеванию, насекомое наконец перестало
дёргаться, отправившись в гости к своему насекомьему богу. Потыков
в тушу копьём и убедившись, что тварь не притворяется, я вновь
взялся за топор и отрубил сначала жало с мешочком яда, а затем обе
клешни. В них есть мясо, не без причин считающееся деликатесным, а
сам хитин сгодится для работы отца. Может ножи сделает, а может
пустит на богатую рукоять какого-нибудь меча. Затем мой топор
вскрыл брюхо перевёрнутого насекомого и я извлёк несколько
внутренних органов. Хорошо, что сейчас зима и лютый мороз, удалось
почти не заляпаться кровью.
Закончив с делами здесь, я вернулся к своим лыжам и котомке,
после чего начал спуск с гор вниз, который затянулся до позднего
вечера. Впрочем грех жаловаться, вверх я пёр гораздо дольше.
Гринольв встретил меня своей обычной улыбкой, прячущейся в усах,
внимательным прищуром глаз, своей кружкой чая и словами:
-С возвращением. Ну, рассказывай как всё прошло.
-В целом неплохо, только в одном месте слегка замешкался –
ответил я, беря ёмкость в руки и начав поглощать горячий напиток,
который мне предложили хлебнуть с мороза, заодно повествуя о своих
недавних приключениях.
-Слегка – хмыкнул наставник и резким движением наградил меня
подзатыльником – В бою такие слегка заканчиваются трупами славных
парней. Завтра пойдёшь в горы опять и на этот раз уж постарайся
сделать всё нормально!
-Да, учитель – скромно потупился я. Любая иная реакция на
пропесочивание только увеличивала количество подзатыльников. По
сравнению с тяганием за уши это конечно всё равно прогресс, но
однако неприятно. Мою голову надо беречь, я в неё не только ем!
-Хлоп! – прилетело мне снова – И не смей прятать свои бесстыжие
зенки, когда я с тобой разговариваю! Вырезал-то из твари всё как
положено?
-Да, тут без неожиданностей – отозвался я.
-Ну добро – кивнул на это Гринольв – Ладно, отнеси в погреб и
иди тогда домой, там небось заждались за четыре дня.
-Да уж я думаю – хмыкнул я, вставая.
Путь до Ландсби был давно мной исхожен вдоль и поперёк, так что
неожиданностей не было, удалось даже успеть до закрытия ворот
внешнего частокола, опоясавшего всё поселение. А вот в наш двор
калитку мне открыл уже триэль. Ночью его должен был сменить часовой
из свободных людей, но вечерами ему вменялось в обязанности
встречать гостей так же, как днём заготавливать дрова. Его жена
кстати как раз подавала их Старой Фритте, чтобы та подкладывала их
в печи и жаровни. Всё таки тут титул хранительницы очага не
какая-то там формальность, а самая что ни на есть реальная
обязанность и за косяк если что спросят не с рабыни.