— Всё те же надписи в лифте, — проговорила негромко, осматривая кабину, когда она повезла нас вверх.
— Работе не мешают и ладно, — сказал, отвернувшись.
А в квартиру входил, на душе потеплело.
Пять лет назад она покинула это место, забрав не только чемоданы. Но да ладно.
— Ничего не изменилось, — сказала она.
— А зачем что-то менять? Меня всё устраивает.
— Почему-то я и не сомневалась в этом.
— Ты проходи, — сказал и метнулся в гостиную.
“Твою мать”, — едва не высказался вслух, собирая разбросанные носки.
— М-да, — раздалось за спиной. — И в этом ты тоже ничуть не изменился.
— Ты прости, я просто не ждал гостей, потому и…
Замолчал, осознавая сказанные слова.
— Да ты не парься, — фыркнула Ирина. — Надеюсь холодильник не пустой? — спросила и направилась на кухню.
— Я вроде ходил в магазин. Вчера. Или раньше, — сказал, открывая холодильник и глядя на пустые полки. — Или ещё раньше, — добавил негромко.
Вот же чёрт.
Придурок хренов.
— Я… это…
— Соболев, из тебя вышел отличный опер, но я, хоть убей, только одного не понимаю, как ты вообще не помер от голода? — спросила, вытаскивая с нижней полки открытую банку подсохшей кильки.
М-да уж, неловко вышло.
— Я сейчас сбегаю в магазин, — сказал тут же.
— И что купишь? — фыркнула она.
— Эм… ну, мяса там, картошки.
— Оставь. Сама схожу.
— Ир, тебе отдых нужен, — сказал я.
— Знаешь, Соболев, когда отдых лучше всего?
Пожал плечами.
— Когда дома чисто, мужик накормлен, и ты понимаешь, что хорошая мать, — сказала она и замерла.
Чёрт, слова эти будто под дых метят.
— Но это не наш случай, — закончила Ирина, горько усмехнувшись. — Ладно, беги документы мои искать, а я уж с ужином разберусь.
— Можно заказать, — подкинул идею, почесав затылок.
— Разберусь как-нибудь. Иди уже, — усмехнулась она, помахав ручкой.
Кивнув, я тяжело вздохнул, отчего-то испытывая неловкость, и направился к двери.
— Кстати, Соболев! Ключи мне оставь. На всякий случай, — добавила она.
— В коридоре на крючке, — ответил, обуваясь.
Забравшись в тачку, откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза.
Она так естественно смотрится на кухне. Да и вообще в этом доме.
— Твою мать, — выдохнул. — Чего ж меня штырит-то так, а?
Тряхнул головой.
— Давай, Соболь, приходи в себя! — Даже по башке своей дурной постучал.
Так, ладно, нужно делом заняться.
Пристегнув ремень безопасности, завёл двигатель, и в этот момент зазвонил мобильник.