Анино платье от дома Уорта, туфли, зонт и украшения были оценены
до сантима, на них был повешен ценник, и полное представление о
мадам Штольман сложилось в голове итальянской синьоры за то время,
пока её взгляд поднимался от мысков обуви к модной завитой чёлке.
Увиденное синьоре Альбанезе не понравилось, потому что всё в Ане
было изящным, красивым, дорогим и подобранным с большим вкусом.
Какой же женщине это придется по душе? В любом случае не такой, как
нынешняя знакомая Петра Ивановича.
Аня, однако, не растерялась и, так же мило улыбнувшись,
взглянула на Аньеллу и отметила яркие и сочные черты всех южных
женщин. Оливковая кожа, тяжёлые волнистые волосы, миндалевидные
тёмные глаза и округлые формы, подчёркнутые дорогим светлым платьем
от Поля Пуаре, чьи наряды, впрочем, Анне всегда казались несколько
вычурными, делали нового дядиного поставщика настоящей итальянской
красавицей. Синьора Альбанезе умело подчёркивала свои достоинства,
скрывала недостатки вроде длинноватого носа и несла свою красоту
миру с достоинством королевы.
Аньелла Альбанезе была готова ко всему. Её красотой, деловой
хваткой и очарованием восхищались все знакомые ей мужчины. Ей
оказывали знаки внимания и делали комплименты. Взять хоть этого
Миронова, который два часа кряду говорил о том, что это почти
подвиг в современном мире - бросить вызов обществу и вести дела
самой. Немного омрачило впечатление то, что он несколько раз
упомянул о своей жене, которая тоже правит своим маленьким царством
железной рукой. Но всё же было видно, что она Петра Ивановича своей
красотой поразила, это было заметно.
Синьора Альбанезе, словом, привыкла к тому, что мужчины ценят её
компанию и радуются, когда она к ней присоединяется, поэтому она не
была готова к тому, что супруг этой невзрачной славяночки вежливо
ей кивнёт, скажет все положенные дежурные фразы и перестанет
интересоваться её персоной. Его, казалось, гораздо больше
интересовал администратор за стойкой, который ещё вчера положил на
Аню глаз и сейчас откровенно ей любовался.
Яков и в самом деле подумывал сейчас лишь о том, как бы сделать
так, чтобы всем здешним мужчинам раздать тёмные очки вроде тех, в
которых они с Коробейниковым шкатулку Робеспьера вскрывали. Нет, ну
в самом деле, есть совесть у этих нахалов? Штольман с уже
начинающей выкипать через край яростью заметил, что и портье у
дальней колонны с интересом посматривает и на его жену, и на
знакомую Петра Ивановича. Нет, это уже бесстыдство!