Еще не донеся тонкий фарфор до рта, Штольман почувствовал запах
горелого зерна. Если чай он еще пережил, то пить этот кофе он не в
силах. Это же издевательство над вкусовыми рецепторами человека! Он
столкнулся взглядом с Аней, которая давилась от смеха, стоя за
спинами брата и сестры Роджерс. Шарлотта же выжидающе смотрела на
него, ожидая похвалы своим кулинарным умениям и качеству напитка.
Изобрести что-нибудь, кроме как опрокинуть чашку, Штольман не мог,
но решил, что это будет уж совсем невежливо, поэтому ему пришлось
растянуть губы в улыбке и пригубить чёрную жидкость.
Лучше бы он не был так хорошо воспитан и пролил все на пол без
зазрения совести! Боже, лучше пить заваренную еловую кору! Или
медвежий жир, которым Аня потчевала его после переезда в Париж!
— Очень вкусно, благодарю! — процедил Штольман, с негодованием
глядя на Аню, которая не могла больше сдерживаться и отвернулась к
входу в палатку, истерически подрагивая плечами. Ну погоди, дорогая
жена! Вечером они еще поговорят об этом! Анна поняла, что пора
спасать мужа, и отвлекла внимание на себя. Яков сумел незаметно
избавиться от яда Тофаны под видом кофе в своей чашке. Оставшийся
час Аня и Яков слушали однотипные истории Шарлотты и Джеральда и
отчаянно скучали. Штольман извлек из беседы кое-что полезное, но
страшно соскучился по детям и нормальному общению.
Появление Алекса, Сони и Лидочки, наполовину скрытой шлемом,
произвело фурор.
— Папа и мама! — Лидиному восторгу не было предела, поэтому
молчать и быть вежливой она сейчас не могла. — Я отрыла настоящую
ручку от древней вазы! Сама!
— Мы, конечно, хотели, чтобы это были канопы, но это просто
ваза, — несколько разочаровано произнес Алекс.
— Канопы? — переспросил Штольман.
— Специальные сосуды, в которые древние египтяне складывали
внутренние органы покойника, которые нельзя было оставить в самой
мумии, — невозмутимо сняла мешающую ей шляпку Соня, которая за эти
два года прочитала столько книг по египтологии, что могла с
легкостью давать лекции по этой теме.
— А, вот оно что! — протянул Штольман, который подумал о том,
что в мире вряд ли есть где-то еще трое детей, которые мечтают
вырыть из земли мумию со всем богатым внутренним содержимым.
Пока Аня восторгалась Лидочкиной находкой и выслушивала всё, что
накопилось в её детях за время отсутствия, а Шарлотта кисло
смотрела на всё это, в палатку вошел умытый и переодевшийся Анри,
который был однако взволнован.