— Господин Навиль не будет с нами ужинать, — озабоченно сказал
он.
— Что случилось? — спросила мисс Роджерс, оживившаяся при виде
археолога.
— У них там что-то случилось с лебедкой, погрузка задерживается,
оставить лагерь никак нельзя. Он прислал записку с извинениями.
Сядем за стол без него. Ужин подадут через полчаса.
Ужин накрыли в большой палатке, и, к удивлению Штольмана, он и в
самом деле напоминал трапезу в хорошем английском доме. Несколько
перемен блюд, мясо и рыба, хорошее вино. Разве что специй было чуть
больше, чем обычно, а так всё прошло на высшем уровне. Удивительно,
почему же кофе и чай в лагере было в рот не взять, а еда оказалась
вкусной? Все сомнения Якова разрешил Анри, который сказал, что
сегодня приготовлением ужина занималась основная кухня экспедиции,
та, которая кормила большой лагерь.
— Это подарок от месье Навиля, — широко улыбнулся он, с
удовольствием разглядывая рыбу в пряных травах, которую положили
ему на тарелку.
Пока все отдавали должное окуню и вели незначительные беседы,
Штольман периодически вставлял пару слов в разговор Анри и Рут,
которые сидели слева от него, и изучал тех, кто собрался сегодня за
столом. Шарлотта Роджерс переоделась к ужину и сейчас блистала во
всем своем женском великолепии, впрочем, довольно злобно
посматривая на Аню, которая неожиданно для мисс Роджерс оказалась
сегодня в центре внимания. У Анны не было возможности сменить
платье, поэтому она освежила причёску и повязала на шею шелковый
шарфик, нашедшийся в её сумке. Она говорила о Париже с Анри,
обсуждала с Рут и доктором Хартом сложности оказания помощи в
лагере, отвечала на вопросы детей, которых тоже допустили за стол,
улыбалась Штольману, когда встречалась с ним взглядом, и не желая
того, перетянула внимание всей мужской половины на себя.
Яков покачал головой, не узнавая себя. Он не испытывал ревности!
Это было дня него странным явлением, но тем не менее, это так. Надо
будет поразмыслить над этим на досуге! Пока у него есть другие
дела. Штольман посмотрел на детей. Алекс что-то обсуждал с Саидом
Ибрагимом, и было видно, что археолог испытывает удовольствие от
беседы. Сонечка тоже периодически вставляла что-то, заставляя глаза
египтянина блестеть от удовольствия. Дети сходу взяли эту крепость.
Археолог Штольману понравился. Спокойный, увлеченный своим делом,
добродушный. Впечатление бывает обманчивым, поэтому Яков всё же
продолжит присматриваться к Саиду Ибрагиму.