Роджерсы не понравились ей совершенно. Внутри у обоих крутились
змеи самодовольства, надменности и изворотливости. Сонечка
интуитивно презирала притворство, поэтому всё в ней восставало
против Шарлотты, которая улыбалась её матери, а на самом деле
пылала от злости. Старшая мадемуазель Штольман была воспитана очень
хорошо, но чувствовала, что она готова сказать что-нибудь совсем
нелицеприятное женщине, которая так относится к её маме. Пока она
мужественно держалась, но не отвечала на улыбки мисс Роджерс, что
вызывало недоумение последней.
Брат её был не лучше. Он постоянно нервничал, хотя внешне этого
заметно не было. Внутри переплелись какие-то сложные узлы,
расшифровать которые Соня пока не могла, но они ей не нравились.
Волновался и Анри, но совершенно по-иному. Ему было горько и
грустно, он загорался малиновой радостью, только когда говорил с
мамой и ними, и золотистым сложным чувством, когда видел Рут. Она
светилась так же, когда была рядом с Бретоном, и Сонечке думалось,
что когда эти два шарика сольются, то выйдет что-то очень хорошее.
Не такое, как у её родителей, конечно: такие разноцветные и сложно
переплетенные узлы она за всю жизнь видела всего два раза, и они не
были такими яркими. Супруги Ибрагим в общем и целом ей понравились.
Они тоже были привязаны друг к другу. Он был глубок и надежен, а
она — эмоциональна и добродушна. Доктор Харт был ей непонятен, но
одно она знала точно — он был несомненно не добрый человек.
Сонечка лежала в постели еще с полчаса, покуда не поняла, что
ветер стих и стенки палатки больше не трепещут, пытаясь не
поддаться стихии. Она улыбнулась, аккуратно спустила ноги в толстых
шерстяных носках на пол, осмотрев его предварительно на наличие
насекомых и скорпионов — это здесь было необходимо. Девочка
тихонько подошла к выходу, где стоял ящик, в который клали на ночь
обувь, чтобы в неё не заползли скорпионы, и взяла свои ботинки.
Одевшись, Соня осторожно расстегнула полог, отодвинула вуаль,
выглянула наружу и замерла.
У палатки её родителей стояла невысокая фигура, закутанная в
грязную белую одежду. Стояла она спиной, поэтому Соня не могла
рассмотреть её лицо. Странный незнакомец активно копошился, будто
засовывал что-то себе под одежду. Когда Софья уже хотела крикнуть
что-нибудь, неизвестный опустил руку, и девочка увидела, что она
обмотана старыми, ставшими коричневыми бинтами. Это что…мумия? Соня
открыла рот от изумления. Пока она думала, что тут происходит,
предполагаемая мумия покрутила головой по сторонам и исчезла за
палатками в предрассветных сумерках.