– Верно подмечено: в офисе. Но дома такое вполне возможно, – выдаёт он ещё одно ни к чему не ведущее предположение.
– И что ты предлагаешь? Каждый вечер втихаря пробираться в их квартиры и высиживать момент, когда подобное может случиться? Это же абсурд.
– Нам с тобой никуда не нужно будет пробираться, Остин. У нас уже есть та, кто постоянно находится с Адамом рядом. И уверен, она с радостью нам поможет с этой затеей, – размеренным тоном произносит он, заставляя моё сердце забиться чаще.
– Нет! Я не собираюсь вмешивать её в это!
– Вариантов нет.
– Я сказал — нет! Я не могу так рисковать ею. Если Адам поймает её, Ники не поздоровится.
– Твоей Ники уже не поздоровилось. И я сейчас имею в виду не все те подлости, которые творил с ней Харт в рьяных попытках вынудить её подписать контракт.
Дыхание враз сбивается от его слов. Страх за Ники, ненависть и непосильная злость бьёт наотмашь, разжигая внутри меня острую потребность свернуть Харту шею.
– Что он ей сделал? – глухо выдавливаю я.
– Уверен, что хочешь знать?
– Уверен.
– Обещаешь, что не начнёшь крушить всё вокруг себя и мчаться убивать Адама?
– Говори, Кристофер! – рявкаю я, не в силах выдержать напряжения от неизвестности.
– Он пытался стереть тебя из её памяти, а затем больше двух месяцев держал взаперти в комнате, навещая только по ночам, чтобы трахать до изнеможения, покрывая всё тело синяками и ранами. А ей приходилось покорно терпеть и молчать, потому что в противном случае Адам засадил бы её за решётку, выставив инцидент с отчимом как предумышленную попытку убийства, а тебя бы убрал из «Heart Corp», сумев каким-нибудь подлым способом оставить все права на твои разработки компании, – вываливает он новую порцию шокирующей информации и напрягается, будто приготовившись в любой момент скрутить меня ещё раз, лишь бы остановить от свершения опрометчивых поступков.
Но это лишнее. Останавливать меня не нужно. Я и шага не делаю. Не двигаюсь. И мне кажется, даже не дышу. Просто не могу. Лютая ярость на своего босса парализует всё тело. Ярость и миллион новых вопросов.
– В каком смысле он пытался стереть меня из памяти? – не узнаю свой голос — хриплый, надтреснутый, чужой, безжизненный.
– В прямом. Это ещё одна способность Адама. Он умеет не только возбуждать до помутнения рассудка и считывать чужие фантазии, но и менять воспоминания на свой лад. Он был настолько зол на Николину за то, что она посмела переспать с тобой, что в наказание решил не только закрыть её в комнате, как животное, но перед этим ещё и заменить тебя на себя в каждом вашем совместном воспоминании.