– Да какая разница! – возмутился гоблин. –
Хид-Сид. Она лингвист, поймёт нас без всякого.
Я хлопала глазами и пыталась воспринять ситуацию всерьёз. И если
бы не мачете на поясе одного, и страшный вид другого, я бы их на
смех подняла, потому что несут всякую ахинею.
– В общем, ладно. – Мазлтоф протянул руку и выхватил у
Монтия сумку. – Советник настоял, чтобы мы его отпустили
вместе с вами. Но вот эту вещицу я заберу как уплату за пребывание
в моём городе и возражения не приму.
Прорези для глаз у деревянной маски полыхнули ярко зелёным,
почти салатовым цветом.
– Да пожалуйста! – охотно согласилась я.
– Это заклинание, – он достал из внутреннего кармана
свёрнутую рулоном бумажку, – может в одночасье поднять всю
упокоенную нежить кладбищ на много лиг вперёд.
– Моё творение. – Гоблин горделиво выпятил
грудь. – Этот гад прибыл в город и стащил пару моих вещичек,
которые я уже тоже забрал из сумки.
– Да возьмите хоть всю! – Я махнула рукой, отчётливо
понимая, что некромантского «добра» мне ещё не хватало. Бр-р-р. Как
подумаю, что носила с собой свиток заклинаний, способный поднять
армию нежити, запоздалая дрожь пробирает.
– А книжечка путевая, – гоблин усмехнулся, – её
тоже забрать?
– Ой, нет, это моё! Точнее эльфа…
– Бгы! – возмутился Монтий.
– Ладно, держи обратно сумарь, на большее я не
претендую, – примирительно ответил Мазлтоф. – Давайте,
продёргивайте к выходу, пока я не передумал.
– Но как же? Эльф, он же спит… или уже проснулся? –
озираясь по сторонам, я попыталась выхватить взглядом дверь в
соседнее помещение. А оказалось, искать нужно нечто иное – люк в
полу.
– О, не переживай, Монтий его погрузит на телегу и тот
гигант, что провожал тебя сюда, отвезёт вас на границу наших
владений. Там вы колымагу и бросите. А дроу уже должен будет
проснуться. На этом и расстанемся.
– Бгы.
Моня согласно кивнул, меня подобный расклад более чем устраивал.
Оставалось уяснить ещё один момент.
– Скажите, а Бек может отчитаться об устранении Перкинса?
Вам же, наверное, будет лучше, если все делишки, которые наворотил
воришка под чужим именем, канут в небытие, а?
Кажись, мои дипломатические навыки решили реабилитироваться,
едва стало ясно, что угроза миновала.
Гоблин скорчил уморительную гримасу – раздумывал, а я прикусила
сразу и губу, и язык, слегка, но ощутимо, чтобы не обидеть никого
из здешних неудачным смешком.