Тринадцатый IX - страница 47
И не соврала. Макар начал жадно поглощать салаты. Кажется, он даже не жевал…
– Вот что значит смертельный голод, – прокомментировал Саша и взял в руки меню.
– Да, он тут походу и без нашей помощи справится, – ответил второй некромант.
– У-у-у, ну и цены! Как обычный борщ может стоить полторы тысячи рублей?!
Услышав цену, Саша аж закашлялся.
А затем оба обернулись ко мне, прожигая вопросительным взглядом.
– Заказывайте. Мне не нужно, чтобы вы с голоду померли раньше времени, – по-доброму усмехнулся я.
Хотя по моим расчётам Макара должно хватить ещё блюд на пять. Больше в человека попросту не влезет.
Но я недооценил голод Макара после воскрешения. Он съел пять блюд, потом уснул на два часа, вспоминая как же это классно – спать, а затем пошёл по второму кругу.
А утром к нему уже пришёл целитель, которого я ещё вчера вечером попросил вызвать. Но эти ребята, в отличие от ритуальных лавок, круглосуточно не работали. А ехать в больницу, где дежурили целители, Макар отказался.
Меня осмотрели после воскрешённого друга. Перелом ребра срастался с немыслимой скоростью. И по прогнозу целителя, через три дня, от него и следа не останется!
Утром я оставил Макара отсыпаться в номере, ему с чешуёй на лице лучше не светиться, пока мы не доберёмся до Смоленска, где одна моя знакомая сможет это скрыть.
А сам взял некромантов на серьёзное задание! На разговор с их отцом… И чем ближе мы подходили к Калининградской улице, тем медленнее они шли. Пришлось подгонять, чтоб не расслаблялись!
И вот показался тринадцатый дом. Хотя по мне это была небольшая дача, в которых обычно зимой не живут.
– Ну, чего встали? Звоните в звонок! – указал я некромантам, застывшим на пороге.
Будет лучше, если они начнут разговор со своим отцом. Мне же самому, скорее всего, пришлось бы вытягивать ответы силой. А этот метод я предпочитал только в крайнем случае.
Саша дрожащей рукой нажал на дверной замок. Через пару секунд дверь открыла женщина с седыми волосами, хотя на её лице не было ни единой морщинки.
– О, Саша и Олег! Давно вас не видела, – улыбнулась она.
Видимо, это была их мачеха, поскольку парни не спешили отвечать дружелюбием. Обиды внутри семьи всегда сложно принять.
– Мы не одни, – хором сказали парни и обернулись ко мне.
Улыбка исчезла с лица женщины, а некроманты расступились, пропуская меня.