-- А че так?
-- Ну, шобы она не подумала, что я озабоченный какой-то! Но уже
два дня прошло, а она ни на одно сообшение или звонок не
ответила...
-- Морозится!
-- Да сколько можно-то?! Мне уже двадцать два года, а я
девственник! Мне нужен секс, понимаешь? Любой ценой! Но
бесплатно...
Интересно, как бы отреагировал этот парень, если бы узнал, что в
соседней от писсуаров кабинке кто-то трахается? Причем
бесплатно...
Алекса вдруг начинает двигать бедрами. Похоже, девушке наскучило
слушать болтовню пьяных девственников.
Горячие женские недра массируют моего жеребца по всей длине.
Насаживаясь на член, аристократка извивается всем телом, изо всех
сил сдерживает стоны и облизывает мои пальцы.
-- Эй, ты чувствуешь?
-- Че?
-- Запах. Здесь кто-то трахался...
Киска моей верующей испуганно сжимается. Аристократка
замирает.
К нашей кабинке приближаются осторожные шаги...
-- Да расслабься, мужик! -- останавливает нюхача его друг. -- Ты
совсем на этой теме двинулся. Еще и блог завел... пошли лучше в бар
напротив!
-- Боги, мне иногда реально кажется, что трахаются все вокруг,
кроме меня! Ты прав, мне надо расслабиться. Пошли отсюда...
Когда парни наконец-то сваливают, я возобновляю фрикции.
-- М-м... ах! Господин, молю-у-у... агх!.. не
останавливайтесь!
Я хватаю девушку за горло и прижимаю к себе ее соблазнительное,
изнывающее от похоти тело.
Длинные ножки, аппетитная задница, нежная кожа, полные упругие
груди. Идеальная фигура. Идеальное лицо.
Это девушка высшего класса во всех смыслах.
Совсем недавно я жил без лишнего сола в кармане, на мне
наживался начальник, а каждый первый клиент придирками и унижениями
пытался за мой счет поднять свою самооценку.
Но теперь все по-другому.
Теперь я трахаю таких девушек каждый день.
-- Мгха! Ах! Ха! Господин! Еще чуть-чуть... у-у-у...
Выскользнуть. Нырнуть. Выскользнуть. Нырнуть.
Мой член тяжелым поршнем ходит внутри Алексы. Она остервенело
подмахивает мне бедрами, ее руки изучающе гуляют по моему
напряженному телу, а язык облизывает мои губы в поисках
поцелуя.
Но плохих девочек не целуют.
Их наказывают.
Загибая стонущую аристократку раком, я вжимаю ее лицо в крышку
унитаза и вбиваю свое копье до упора в хлюпающую киску.
-- Да! Господин! Ах! Я скоро... м-м... скоро... ах...
кончу-у-у-у...
Тело Алексы пробивает мелкая дрожь. Она хныкает, сучит ножками,
закатывает глаза от наслаждения. Ее вагина стискивает мое естество
в благодарных объятиях.