Быстро встаю, стараясь привести свой вид к «идеалу», пока из-за
стеллажей не появляется она. Выглядящая внешне моложе чем
я видел её в последний раз примерно, как шестнадцатилетняя дева,
мать обладала всё теми же волосами серебряного цвета,
невольно напоминающими свет луны, и алыми, подобно морю крови в
моём Зеркале Души, прекрасными глазами. Известная здесь, как
Грейфия Люцифуг, что была сейчас одета в черно-желтое дорожное
платье, обеспокоенно посмотрела на замершего меня.
- Инфлис? Ты в порядке?
Грех. Я посмел обеспокоить мать своим созерцанием её
идеальной красоты.
- Прошу прощения, сестра. Просто от вашего чудесного вида в этом
прелестном платье моё чёрное сердце забилось чаще
обычного.
Легонько наклоняю голову, прикладывая к груди правую руку, делая
левой рукой незаметный жест пальцами, знакомый только мне и главе
клана Чёрного Сердца. Замершая в удивлении мать смущённо
покраснела и замотала головой.
- Ты что говоришь…? Снова начитался романов и решил меня
подразнить, да?
Не позволяю улыбке на лице померкнуть, дабы не вызвать
беспокойства у матери. Держать лицо и терпеть, даже когда
хочется рвать волосы и реветь в голос, - это первое, чему меня
научила мать. Но от этого мне не стало легче.
Она не помнила.
Семья и Пути к
силе
Грейфия Люцифуг, стараясь скрыть смущение от столь
прямолинейного комплимента, строго посмотрела на своего младшего
брата. Черноволосый мальчик, на секунду замерев, развёл руками и
возмутился.
- Я говорю лишь правду от сердца чистого. Красивее своей сестры
не видел демона на свете.
Глядя на до невероятного уровня милое лицо своего брата в этот
момент, девушка разрывалась между желаниями растянуть его щёки и
устало вздохнуть. Наверное, уже все слуги знали про причуду
третьего ребёнка Дома Люцифугов часто говорить в высокопарном
стиле, порой вводя такой манерой речи собеседника в настоящий
ступор. Сама Грейфия считала, что такая привычка у её брата
возникла после прочтения большого количества книг из их библиотеки
и… игнорирования со стороны прочей семьи. Когда она узнала, что её
мать беременна, то чувствовала счастье и одновременно облегчение.
Ведь, если родиться мальчик, то ей не придётся становиться главой
Дома. Возможно, это показалось бы странным для любого другого
демона нежелание занять место одного из самых влиятельных демонов
Преисподней, но Грейфия чувствовала, что не сможет выдержать ноши
её отца. Слишком противоречивы для этого титула сейчас стали её
чувства после знакомства с наследником Дома Гремори. Только все эти
размышления и непонятные чувства развеялись как туман после
рождения её двух братьев и смерти матери. Смерти от разбушевавшейся
сразу после рождения дьявольской ауры одного из детей, которого
приглашенный целитель из Дома Ситри определил, как мутанта, демона,
пробудившего новую родовую черту. Но её с отцом тогда это мало
волновало.