— Бесы такие, как рассказываются в священных книгах, — тем не
менее пояснила я Даррену. Он же не виноват, что у него бес! —
Маленькие человеческие копии на плече.
Я присмотрелась.
— Очень яростно жестикулирует, — и, не сдержавшись, добавила. —
Твой еще сердечки пальцами изображает.
— Ты же без пяти минут некромантка, — возмутился Даррен. — Это
не сердечки! Совершенно другая часть человека!
Я задумалась и с сожалением была вынуждена признать, что он
прав. Анатомию некромантам преподавали с первого курса, и Даррен
был прав. Если я видела бесов, дела мои точно были глубоко в
припекаемой время от времени пятой точке.
— Вообще, видеть душечек не так страшно, как ты думаешь, —
убедившись, что я с ним не спорю, Даррен неожиданно быстро
успокоился.
— Душечек? — повторила я ошарашенно. Нет, звучало лучше, чем
бесы, тут не поспоришь. Но что еще за душечки?
— Спектральная проекция духа в трехмерном человеческом мире, —
пояснил Даррен, в его голосе снова появились нотки высокомерия. —
Если хочешь выпендриваться. А коротко — душечки. Это как… наш дух
кипит внутри наших тел, а пар — и есть душечка.
— Не бесы? — на всякий случай уточнила я.
— Не бесы, — подтвердил Даррен, но я ему все равно не поверила.
Кто признается, что одержим бесами, да еще мне!
— А почему у меня тогда душечки нет? — я попыталась поймать его
на несоответствии, но он уже придумал ответ.
— У инквизиторов очень сильный контроль над духом, поэтому пар
из их чайников не выходит. Если только не срывает крышку, — с
совершенно серьезным лицом произнес он и уставился на меня.
А я на него.
Это правда, инквизиторы иногда сходили с ума и начинали крушить
даже своих, подозревая в них волшебных существ. Или шли в
самоубийственные походы на драконов, например. Маги ведь охраняли
инквизиторов и драконов по отдельности, но отнюдь не друг от
друга!
— Давай будем считать, что этого разговора не было? — я сдалась
первая.
— Давай, — неожиданно легко согласился он, и мы оба посмотрели
на Бриена. Точнее, на то место, где он стоял, прежде чем свалиться
в обморок.
— Он живой там вообще? — спросила я. Конечно, мертвый Бриен
упростил бы мне жизнь, но я терпеть не могу телодвижения, не
приносящие ничего полезного. А если он умер, то я зря его
выкапывала!
— Живой, — Даррен не стал его касаться руками или проверять,
дышит ли брат. Ну да, он опытный некромант, он и так видит. — Он
просто из обморока перешел в сон. Такое бывает от эмоциональной
перегрузки.