Наверное, во мне просто накопилось. Не могла же я заорать просто
от того, что мои руки светились, а с ногтей срывались молнии!
Я даже зажмурилась, чтобы этого не видеть, и в этот момент
коварный Даррен прыгнул вперед и обхватил меня за плечи. От ужаса,
что я могла сжечь молниями ученика Звояра и не видать мне тогда
учебы на факультете некромантов, я вся похолодела, причем в прямом
смысле — едва в ледышку не превратилась!
И теперь это руки Даррена, крепко прижавшие меня к его груди,
обжигали, а не наоборот!
Когда я была маленькая, меня учили, что нет никаких законов
магии. Есть научные законы матери-земли и закон подлости. Я
вообще-то неплохо успевала в изучении наук, знала, как вертится
наша земля и почему звезды расположены именно так — мне поэтому
потом так тяжело давалась астрология. Ведь я на отлично знала
астрономию!
Но я отвлеклась.
Законы разных наук действовали неизменно не везде: маги играючи
преодолевали и земное притяжение, и огонь, и воду могли повернуть
вспять. И звезды, являвшиеся по своей сути газовыми гигантами черти
как далеко отсюда, у магов влияли на ритуалы и имянаречения.
Но вот закон подлости — этот срабатывал неизменно в любом
обществе.
Так произошло и сейчас. Как я потом поняла, Даррен переживал не
столько за меня, сколько за свой не полностью огнеупорный дом. Я
могла взорваться или порушить усадьбу каким-нибудь иным способом.
Но все сильные маги знают, что, заключив потерявшего контроль над
телом мага в кольцо рук, можно его успокоить.
Это Даррен и блестяще продемонстрировал за минуту до того, как
дверь открылась и вошел его младший брат. Нет бы ему еще на полу
поспать, а не шататься по коридорам, где рыскают убийцы! Но! Закон
подлости, мы все помним.
Для человека, который пережил погребение живьем и познакомился
со мной всего несколько часов назад, Бриен принял слишком близко к
сердцу, что Даррен крепко прижимал меня к груди, пытаясь не
уткнуться носом в мою остроконечную шляпу. Я даже не дотягивалась
до его лица, хотя туфли валялись внизу, и мои ноги свободно
болтались в одних чулках.
— Даррен! — воскликнул Бриен так, что в столовую начали
заглядывать любопытные. — Неужели абсолютно всё мое на тридцать три
дня принадлежит тебе?!
Я бы напомнила Бриену, что я вовсе не его, но Даррен крепче вжал
меня в грудь, а бурчать в чужой плащ совершенно бесполезно, и я
смирилась.