Я крутанулась на каблуках перед магами. Взметнулись широкие
юбки, грязные многочисленных косички забренчали повязанными на них
бусинами-амулетами.
— А я, как вы видите, совсем не изменилась, — ровно продолжила
я, радуясь, что румянец не заливает щеки. — По крайней мере, не
слишком изменилась с момента нашего знакомства, когда ты, Бриен,
хотел мне вручить десять монет за твое спасение, а ты, Даррен,
сказал, что мыши не учатся на некромантов.
А вот они покраснели. Оба! Ха! Я постаралась как можно лучше
запомнить это редко зрелище устыженных магов, чтобы потом во всех
красках описать Софи и Кайсе.
— Ты меня всё-таки спасла, — робко произнес Бриен и бросил на
брата недовольный взгляд. — И потом, я же понимаю, что ты не
ведьма, как мне показалось на кладбище. Я хотел бы увидеть тебя
другой. В нашем доме есть не только библиотека, но и роскошная
ванна с зачарованной горячей водой.
По уму мне бы одернуть его грубым «это что же, я воняю, раз ты
мне помыться предлагаешь», но я промолчала и тому были три причины.
Во-первых, он опять напомнил мне про библиотеку, коварнейший из
известных мне мужчин. Во-вторых, я ни разу не была в настоящей
ванне с горячей водой, которая набирается сама. В университете был
горячий душ, что тоже лучше, чем лоханки и нагревание воды дома или
у моей хозяйки. И, в-третьих, будем честными, после кладбища я
пахла именно что кладбищем.
— Кхм, — смущенно кашлянул Даррен. — Ты… ну… спасла моего брата.
И я хорошо отношусь к мышам.
Отлично! Я повернулась к нему спиной и двинулась по освещенному
коридору. Зато понятно, что целовал меня не он. Хоть какая-то
ясность.
Почему-то эта мысль меня совсем не радовала, наоборот, было
как-то грустно. Впрочем, вся грусть исчезла без следа, едва я дошла
до открытой двери, за которой и была спальня Гримия. Я это поняла
без подсказки по тяжелому запаху крови.
Вошла я туда первой и порадовалась, что я пыталась стать
некромантом, а не смирилась на алхимике. Софи бы точно упала в
обморок на пороге, а мне просто сделалось нехорошо. Ну и я
обрадовалась, что ничего не успела поесть. Крови было очень много.
Вот прямо очень! Настолько, что внушало подозрения. Ну не должно из
полости рта с такими небольшими, хоть и неприятными разрывами
натечь столько. Из горла что ли?
Лицо Гримия было перепачкано кровью, словно он пытался
остановить то, что рвалось из его рта, его руки были в крови, кровь
натекла в его рукава и лужей растеклась вокруг тела.