— Дикий, — прошептал Жженый, кивая на
лохмотья.
— Да, — ответил Дио, раздумывая, как
бы ему обездвижить тварь окончательно.
— Отдашь его мясникам? — спросил
Жженый. Его голос звучал возбужденно.
— Да, — повторил Дио, бросив на
приятеля заинтересованный взгляд. — Тебе-то что?
Прежде чем задать следующий вопрос,
Жженый провел языком по губам.
— Сколько они дают за такую
тварюшку?
— Много. — Дио усмехнулся, сообразив,
куда тот клонит.
— Дио, слушай, Дио, я давно хотел...
Проклятье! — Увлекшись, Жженый не заметил, как раскалилась
зажигалка в его руках. Моргнув, огонек погас, вновь погрузив подвал
в абсолютную тьму. Именно в этот момент лекан распрямился, всю силу
вложив в этот недопрыжок. Сдавленно захрипел Жженый. Не полагаясь
на зрение — в глазах плясали цветные пятна — Дио метнулся туда, где
должны были быть подергивающиеся ноги твари. Руки тронули холодный
цемент пола, он потянулся дальше, хватая чуть теплую лодыжку —
«Живой!» — машинально отметил Дио, что есть силы дергая тварь на
себя. По ушам резанул пронзительный визг. Лекан выпустил свою
жертву, забившись от невыносимой боли. От неожиданности Дио и сам
разжал пальцы, отшатнувшись. Инстинктивное движение спасло ему
жизнь. С невероятной силой отброшенный прочь, Дио упал, ударившись
головой, прокатившись по грязному полу.
— Заткни! Заткни его! — крикнул Дио,
понимая, что не перекроет этот дикий, нечеловеческий визг, и сам
метнулся обратно, где в кромешной тьме бился, агонизируя, еще более
темный сгусток.
Ему хватило пары ударов по раненной
ноге твари, чтобы та окончательно смолкла, наконец,
отключившись.
— Жженый? — спросил Дио, вытирая
натекавшую на глаза кровь.
Ему ответил сдавленный хрип.
— Жив, — удовлетворенно проговорил
Дио, снимая с пояса кусок тонкого, прочного жгута, скручивая за
спиной локти твари, нещадно выворачивая их из суставов. С трудом
управляясь с обмякшим, ставшим невероятно тяжелым телом, Дио
слушал, как возится, хрипя и кашляя надсадно, Жженый.
— Огонь, — бросил Дио, закончив, —
ради Последнего дня, найди уже свою зажигалку.
Когда во тьме подвала вновь забился
слабенький язычок пламени, Дио смог наконец рассмотреть тварь,
недвижно лежавшую перед ним. То, что было когда-то молодым
худощавым мужчиной, почти утратило человеческие черты. Бритый
череп, просверленный в нескольких местах, пестрел металлическими
заплатами. В глазницах слепо ворочалось то, что можно было лишь с
натяжкой назвать глазами. Лишенные век стеклянные шары обладали,
тем не менее, способностью видеть. Они видели лучше, чем самый
зоркий человеческий глаз. Тело, испещренное шрамами, подсказывало:
там, под кожей и мышцами прячутся другие механизмы Мастера Лека.
Желудок, способный переваривать любую пищу, легкие,снабжающие
владельца кислородом даже там, где нечем дышать, сердце, бьющееся
всегда ровно и размеренно, как раз заведенный механизм... Дрожь
прошла по плечам Дио. Многие люди в Городе были готовы платить
Мясникам, чтобы те вживили им подобные органы. А Мясники охотно
платили Дио за каждого очередного «донора». Слишком слабые, чтобы
стать настоящими мастерами Слова, способными создавать удивительные
механизмы и сращивать их с живой и мертвою плотью, Мясники
пользовались тем, что создавал в своих лабораториях Мастер Лек и
его подмастерья.