— О чем ты? — Артур выглядит растерянным. Как будто его действительно поразили мои слова. Он ошеломленно делает шаг назад, неотрывно смотря мне в глаза.
Надеясь, что я правильно распознала его реакцию, пробую встать, опираясь на руки, а после, уже прислонившись к стене и устало прикрыв глаза, тихо произношу:
— Мужик недвусмысленно пялился на меня весь обед. Я чувствовала себя очень неуютно, меня мутило в этой компании, от его откровенного взгляда… — запинаюсь. Лучше ему не знать, через что мне пришлось пройти несколько лет назад и отчего я лечилась впоследствии. Что теперь, попадая в подобные ситуации единственное, что я хочу и могу сделать – это бежать, куда глаза глядят, подальше от опасного мужчины. — Хотела попросить у тебя помощи. Или хотя бы намекнуть, что я тут не одна и подобное поведение неприемлемо. Да и вообще, я жена его будущего партнера! Но его ничего не останавливало. Отлучилась в туалет ополоснуть лицо, прийти в себя, а он перехватил меня на выходе и хотел ...
Замолкаю, не в силах произнести это слово, от которого мне так противно, что, едва заскочив в номер, я сразу забралась в ванную и приняла душ, чтобы смыть следы прикосновений его грязных рук.
И сейчас я стою напротив Артура в банном халате. Хотела выпить, чтобы немного расслабить себя, но и этого не произошло. Артур не позволил, разбив мой стакан.
— Ты хочешь сказать, что он хотел... — видно, что Артур подбирает слова, поэтому осторожно произносит, — взять тебя силой?
Открываю глаза и, выпрямившись во весь рост, смотрю прямо на него.
— Ты считаешь, что о таких вещах я буду тебе врать?
Все еще наблюдаю замешательство в его взгляде, которое почему-то ранит меня сильнее, чем даже тот факт, что меня могли изнасиловать.
— Я еще не пала так низко, Артур, что бы ты там себе ни навыдумывал. — С усилием подавляю в себе желание расплакаться от обиды, слезы давят, грозясь брызнуть, еле сдерживаю их, безотчетно повышаю тональность голоса: — Проверь камеры видеонаблюдения в ресторане, если хочешь! Если на столько не доверяешь...
Для меня вдруг стало важным то, чтобы он мне поверил!
Внезапно он срывается с места, и рывком притягивает меня к себе, и крепко сжимает в своих объятиях.
— Не плачь, Элла! Прости. — Отрывает меня от себя и вытирает слезы с моих щек, они текли, а я даже не обратила внимания. И если поначалу это было от обиды и его неверия моим словам, то сейчас — от чувства спокойствия и защищенности.