– Кто?
– Найрн. Вы сказали, он обрел бессмертие.
Во вновь наступившей тишине учитель пристально взглянул в возбужденное, растерянное, по-волчьи скуластое лицо ученика в обрамлении длинных золотистых волос.
– Куда сегодня девался твой разум? – с легким удивлением сказал Фелан. – Похоже, заплутал вместе с Найрном в тумане поэзии. Между строк. Да, некогда Найрн действительно существовал, что подтверждается историческими документами, но неумолимые законы устного творчества, требующие жертв, преобразили его из истории в поэзию.
– Но…
– В поучительную сказку.
Но Фрезер не сдавался.
– О чем? Я совсем запутался. Зачем слагать поучительную сказку об иллюзиях, если Костяная равнина иллюзорна? А если нет, то где искать ту башню, что предлагает одно из трех – умереть, лишиться разума или стать поэтом? Я хочу сделаться бардом. Величайшим из бардов, каких когда-либо знал Бельден. Должен ли я для этого войти в эту башню? В эту метафору?
– Нет, – со всей серьезностью ответил Фелан, сдерживая рвущийся наружу смех. – Таких требований наша школа не предъявляет. Равно как и их величества короли Бельдена. Если хочешь, можешь поискать эту башню. Или эту метафору. Однако в данный момент я предпочел бы услышать ответ на свой вопрос.
Но Фрезер лишь молча глядел на него, упрямо сжав губы. Фелан обвел взглядом остальных.
– Кто ответит?
– Бард Сили? – робко предположил тихий, выросший в деревне Валериан.
– Интересная мысль, но нет. Он, в благоразумии своем, даже и не пытался. – Фелан помолчал, выжидая. – Никто не может сказать? Вы же прекрасно это знаете. В вашем распоряжении вся история и вся поэзия, необходимая, чтобы найти ответ. Раскройте же эту тайну к нашей следующей встрече. Все перед вами – и ткань, и нить. Найдите ее и следуйте ей.
Ученики встали и разошлись – все, кроме Фрезера. Повернувшись, чтобы идти, Фелан едва не споткнулся о него.
– У меня еще вопрос, – упрямо сказал мальчишка.
Фелан слегка пожал плечами и снова опустился в траву. Непомерные амбиции Фрезера просто-таки пугали, и Фелан, чьи амбиции не простирались далее завтрака, возблагодарил судьбу, счастливо уберегшую его от подобной одержимости.
– Посмотрим, смогу ли я ответить.
– Я в этой школе семь лет. С тех пор, как мне исполнилось восемь. Вы – почти мэтр, и, значит, уже должны это знать. Сколько лет нужно учиться, чтобы нам наконец раскрыли секреты искусства бардов?