- Да нет же! Я помню, как вошла сюда и положила шляпу на тумбу рядом со входом… может, ты ее переложил?
- Нет, я не трогал.
Джейк снова посмотрел на нее долгим, странным взглядом.
- Я уверена, Джейк! – упрямо сказала Сандра.
- Хорошо, но сейчас я нигде ее не вижу. Мы можем уже пойти? – он вопросительно посмотрел на нее.
Сандре ничего не оставалось, как сердито схватить рюкзак и выйти вперед Джейка из комнаты. Когда они оказались около машины, она первой открыла ее и с удивлением обнаружила свою шляпу на сидении.
- Но…
Сандра хотела было возразить, но решила не углубляться в вопрос. Однако она была уверена, что вошла в дом в шляпе.
- Мы в последнее время часто меняем места, возможно, ты просто перепутала, когда забирала шляпу из машины, а когда нет, - мягко предположил Джейк.
- Наверно…
Но весь день потом, помогая Гонсало составлять списки, Сандра то и дело спрашивала себя, как же она могла так ошибиться.
Вечером Джейк был таким уставшим, что пошел в душ первым, а Сандра осталась на кухне одна. Она пила чай, просматривала свои эскизы, сделанные с начала поездки. Они были совершенно разными по настроению. У нее даже сложилось впечатление, что это будет полноценная серия про Эквадор. Мистическая часть, навеянная легендами про конкистадоров и индейцев, перемешивалась с впечатлениями от пейзажей страны и даже с ее, Сандры, ночным кошмаром.
Потом ее внимание привлекла прозрачная папка с несколькими бумагами, которую Джейк оставил на столе, когда пошел мыться. Сандра бросила на текст рассеянный взгляд, прочла несколько строк, а потом, увлекшись, подтянула к себе документ и начала читать внимательнее.
Это оказалась выжимка из того дневника, что нашел отец Джейка. Напечатанный текст в переводе на английский, с цитатами из рукописи на старинном испанском, с пропусками, означавшими невозможность расшифровать текст, – все вместе это выглядело таким необычным, загадочным, что оторваться было невозможно. Эмоции и отчаяние человека, жившего несколько веков тому назад, в печатном и переводном варианте воспринимались все равно живо. Это и впрямь походило на судорожное, бредовое повествование, в котором воображение помешавшегося или очень больного человека перемежалось с сухими фактами о походе.