Чем еще привлекательна проза Максима Кабира? Да много чем… Например, детальной проработкой матчасти. Если действие рассказа «Пепел» происходит в ГДР времен Штази и Берлинской стены, ни единая деталь не заставляет усомниться и крикнуть, подобно Станиславскому, «Не верю!».
Если речь идет о таинственных делах букинистов (рассказ «Черви») – опять-таки не возникает и тени сомнения, что автор не понаслышке знаком и со старинными книгами, и с их любителями, и с загадками этого внешне неэффектного хобби… Такое скрупулезное внимание к деталям антуража, к достоверности сеттинга, – редкое качество у молодых авторов «темной волны». И оттого вдвойне ценное.
Однако сюжеты Кабира не тонут под тяжестью сеттинга и не рассыпаются (тоже, надо заметить, весьма распространенная беда молодых авторов) – истории, рассказанные им, не отпускают, не позволяют оторваться от чтения до самого финала.
И при всем своем дотошном внимании к достоверности, к деталям и деталькам, Макс почти никогда не грешит ненужными объяснениями и растолковываниями. Не старается натужно вбросить персонажам и читателям информацию, разъясняющую изнанку и подноготную происходящих событий. Не оказывается поблизости от героев «чисто случайно» знаток именно интересующей проблемы, а всезнающий «Гугл» не вываливает оперативно нужную и при этом верную информацию… все как в жизни, где загадки, с коими приходится столкнуться, зачастую так и остаются без разгадок. Все правильно: хорошее добротное безумие всегда иррационально, оно не нуждается в поверке логикой и плевать хотело на наше желание все упорядочить и разложить по полочкам… Тень, чуть-чуть не соответствующая формой предмету… И все, достаточно, эта тень – колодец, куда можно нырнуть и не вынырнуть. А если даже выныриваешь – часть тебя остается там навсегда.
Такое впечатление производят на меня рассказы Кабира. А теперь перед нами новый эксперимент, новая ступень в развитии писательского мастерства, – роман.
Пока не знаю, о чем он, прочту вместе с остальными читателями. Но знаю точно: без порции здорового страха дело не обойдется.
Пугать Кабир умеет.
Аннушке за атмосферу
В ноябре Андрею Ермакову хотелось кричать и бить кулаком в стену, чтобы костяшки окрасились красным, чтобы с воплем наружу выплеснулась переполняющая его боль и упала на пол отвратительным комком. Или содержимым сырого яйца – вспоминались почему-то бабки, которые яйцом лечат хворых. Грязный белок и капля крови в желтке, концентрация болезни. Как дух шева из прочитанной недавно книги о мифологии коми. Червячок, или гусеница, или обычный волос. Воплощение порчи.