– Пошёл вон!!! – с яростью выпалил детектив. – Это моя история, и я сам разберусь, что в ней должно быть и как!
Продолжать разговор дальше не имело смысла. Поспешно простившись, человек в цилиндре побрёл дальше под проливным дождём.
Глава 10: Неудержимая предметность
«Что такое литература, как не особый язык, который превращает „субъекта“ в знак истории?»
Ролан Барт
Содрогаясь в конвульсиях, колченогий стол рожал табуретку. Взбесившийся столик укусил тумбочку, и та засеменила, встревожено шевеля полками. Дикорастущие шкафы шелестели одеждой и звенели посудой, хлопая дверцами. В сверкающем вечерними огнями небе к гнездовью слетались косяки диких самолётов. Взбесившийся трактор гнался по полям за ржавым пикапом. Стаи бродячих автомобилей роились у автосвалок в поисках запчастей.