«Сколько им… по пятьдесят, наверное. А папа у меня умер в сорок девять. От инсульта. Прямо на работе. И такие вот запонки видел только в кино. А сколько сделал… каким был врачом. А эти… до сих пор землю топчут» – сердце Бориса вдруг сковал приступ такой щемящей тоски, грусти. Обреченности. Чувства эти в последнее время стали хорошо знакомы Борису. Рано, далеко не по возрасту.
Мужчины в запонках уходили, прощались. Приходилось пожимать им руки и обещать подумать, созвониться на днях.
– Борь, ну ты как? Что опять? – с тревогой в голосе, спросил Алексей, когда они остались в переговорной одни.
– Да ну, Леш… ничего. Хреново как-то. На душе. Как-то сдуваюсь я. А? – ответил Борис и так с надеждой, вопросительно взглянул на Алексея… а тот вроде и хотел ответить, но сбился или забыл, или просто не стал ничего говорить. Или решил перенести ответ на более позднее время.
– Ты на теннис поедешь сегодня?
– А… что? а… на теннис… – Борис задумался и как будто отсутствовал и не слышал вопрос Алексея… – Что? Теннис? А сегодня что…? А… вторник. Не знаю…
– Борь, сьезди, поиграй, я тебя прошу. У тебя сегодня Василич там… кажется. Посмеетесь, шары покидаете, – Алексей не любил теннис, вообще не любил спорт, кроме авто. Он любил только стрит-рейсинг.
– Не знаю… может и стоит
– Конечно! – ухватился Алексей. Сейчас он видел в этой тренировке Бориса некий для него выход, кратковременный, но выход.
– У нас есть еще что-то сегодня? Может пивка попьем… поехали в «Бавариу»с, – Борис посмотрел на часы. Они показывали 12.45
– А если нет там Василича? Что я там буду делать? С этими играть? – под словом «этими» Борис подразумевал молодых, начинающих теннисистов, которых им подсовывал тренер в спаринг на тренировках.
– Позвони, дядь.
Речь шла об одном старом приятеле, клиенте Бориса, шестидесяти лет, бывшем владельце одной очень крупной российской страховой компании и ныне свободном художнике, веселом человеке, балагуре, который проводил большую часть своего времени на теннисных кортах, горнолыжных курортах и в попытках, как он выражался «задрать штанишки девочкам».
Борис лениво набрал его номер…
– Геннадий Васильевич, привет! – Нестеров улыбнулся.
Алексей услышал в трубке Бориса голос Василича, который что-то оживленно и бодро ему рассказывал.
– Геннадий Васильевич, так я пока доеду, уж пол тренировки пройдет, сейчас пробки такие, я только что вернулся, еле до Таганки допер.