После того как в Екатеринбург прибыли представители английского и французского консульств у Симонова появилась возможность передавать информацию через их представителей руководителям подполья, то есть непосредственно полковнику Гришину-Алмазову. Но этот канал был для него запасным. Открыто, этого делать было нельзя. Капитан знал, что будущие органы власти формировались в Петрограде, уже в октябре – ноябре 1917 года был создан «Комитет спасения Родины и революции», под председательством Н. Д. Авксентьева, куда входили и эсеры. Под флагом комитета было организовано выступление юнкеров. В ноябре 1917 года он был преобразован в «Союз защиты Учредительного собрания». Кроме того, в Екатеринбург, начиная с октября – ноября 1917 года прибывали люди из «Комитета общественной безопасности». Сибирская областная Дума, начала свою деятельность с декабря 1917 в г. Томске и работала по сентябрь 1918 года. Она была создана «сибирскими областниками», меньшевиками и эсерами. В неё входили группы общественных деятелей Г. Н. Потанин, Н. М. Ядринцев и др. сторонники экономического и культурного развития Сибири. Особенно был известен Потанин Григорий Николаевич. Он был русским исследователем Центральной Азии и Сибири. Между 1863—1899 совершил ряд экспедиции на озере Зайсан, хребет Тарбагатай, в Монголию, Туву, Китай, Тибет, Большой Хинган. Совместно с женой – А. В. Потаниной собрал ценный этнографический материал.
В это же время в Омске образовалось Сибирское правительство, во главе его вооруженных сил встал А. Н. Гришин – Алмазов. Сибирское временное правительство начало формирование Сибирской армии. В Тюмени появился князь Львов, бывший глава Временного правительства. Выйдя из состава Правительства, он некоторое время пробыл в санатории, был в Оптиной пустыни, а затем в августе месяце он переехал в Москву. В сентябре месяце он уехал в Крым, откуда вернулся снова в Москву 25 октября. В ноябре месяце 1917 года оставаться в Москве ему стало рискованно, и он уехал в Сибирь, поселившись в Тюмени. Вызванный в местный Совет, он сказал, будто приехал «по лесопромышленным делам», после чего был отпущен и тотчас исчез. О князе Львове было также известно, что среди членов фракции Народной Свободы первой Думы он был тем человеком, которому суждено было впоследствии выдвинуться на авансцену истории. По отзыву его коллег по Думе князь Львов никогда не рассуждал отвлечённо, теоретически. Его острый ум был исключительно практический, то, что в просторечии называется «смекалка». Используя свою «смекалку» он легко разбирался в технических вопросах, сам был отличным столяром и поваром, но также легко ориентировался в сложных вопросах русской политической жизни. Она же помогала ему в оценке людей, нужных ему для его общественной работы, которая отличалась всегда большим размахом. Когда его выбрали в первую Думу, он вошёл в кадетскую партию, но ушёл из неё, не пожелав скомпрометировать себя «Выборгским воззванием». До войны, продолжая возглавлять общеземcкую организацию, расширял свои связи влево и вправо, никогда не высказываясь публично. Война увеличила его популярность как председателя Земского Совета. Коллективная работа земцев и земских служащих в тылу и на фронте, которой он не столько руководил, сколько поощрял, создала ему славу и симпатии в армии и в стране. При поддержке армии, нуждавшейся в помощи Земского Союза, он вырывал миллионы у правительства, боявшегося популярности этого таинственного человека. В общении он был мягок и обворожителен.