Вера так испугалась, что, не выдержав охватившего её страха, стремглав бросилась к двери дома, и даже не заметила, как очутилась в комнате перед улыбающейся соседкой.
– Здравствуйте, тётя Ганна! – всё ещё дрожа, поздоровалась Вера. Я к вам…, к вам…, к вам… за… советом, пролепетала она заикаясь.
– Нэ турбуйся, касаточка. Я тэбэ давно дожидаюсь. Чого мэнэ бояца, я ж нэ кусаюсь.
– Да я… и не боюсь вовсе, – солгала Вера.
– Я бачу, шо нэ бойися. Сидай, зараз я тоби чаю налью, та ватрушечку дам. Пойиш, а тоди и побалакаем.
– Да я не хочу, спасибо! Я недавно поела.
– Ничого, ничого, сидай поснидай! Колы ще попробуешь моих ватрушек. Ось ще, – старушка подвинула поближе к Вере вазу с леденцами, – цукерки покуштуй, гарни цукерки я зробыла!
И она так посмотрела на девочку, что у Веры сразу отпала охота перечить.
Чай был ароматным. Настоянный на каких-то, то ли лесных, то ли полевых травах, он издавал неповторимый запах, и вкус у него был приятный. А вот ватрушка…, мама лучше печёт, решила Вера, с трудом проглатывая последний кусочек.
Она подняла, почему-то вдруг отяжелевшую голову, чтобы поговорить с тётей Ганной, как вдруг всё поплыло перед глазами, закружилось, замелькало…
Что это со мной, только успела подумать она? А стены комнаты уже исчезли, и они, с тётей Ганной, оказались на какой-то поляне в дремучем лесу.
Тётя Ганна начала горбиться, горбиться, лицо её сморщилось, и она приняла образ бабы Клавы. Через мгновение помолодела, и перед Верой уже стояла тётя Оксана, а ещё через некоторое время, рядом с ней приплясывала гопак, весёлая, жизнерадостная Лизка, её подружка.
А потом…, а потом…, Лизка превратилась в милую чёрную кошечку.
Вера смотрела на все эти превращения тёти Ганны, а в голове, усиливаясь и усиливаясь в громкости, перебивая мысли, раздавались слова:
– Хочешь так же уметь делать превращения? Я тебя научу, касаточка. Только слушайся меня…
Слу-шай-ся…, завыло в лесу на разные голоса, и эхо, затихая, ещё долго-долго повторяло: «Слу-шай-ся! Слу-шай-ся! Слу-шай-ся!»
– Так вы, тётя Ганна, ведьма? – насмелилась спросить Вера у соседки, и сразу поняла – могла бы и не спрашивать, и так всё ясно.
В ответ раздался хохот, и этот хохот, не утихая, нёсся со всех сторон.
Вера обвела взглядом поляну – вокруг неё скопилось столько разной нечисти, и все они, словно безумные, выделывали что попало: окружив её и тётю Ганну кольцом, визжали какие-то, похожие на свиней, уродцы; блеяли и трясли бородами козы; ухали сидящие на ветвях деревьев совы…