А, скорее, не дано
Страх сменить на удивление,
Распахнув Туда окно…
***
Осень слижет лист последний
Влажным языком.
Было солнечно намедни,
Были мы вдвоём.
А сейчас по стрелке времени,
На его ходу.,
Кто-то остро срезал стремя
Словно на скаку.
Спотыкается до долу.
Хромоногий дождь.
Летят спелые антоновки,
А собрать невмочь…
***
Волшебный Мир, далёкая дорога.
Вся жизнь тебе открыта впереди.
И ты идёшь, благословенный Богом —
Великий путник Вечного пути.
А рядом придорожная ромашка
Всё тянет лепестками угодить.
Да что гадать мне на ушедшее вчерашнее,
Где ничего уже не изменить.
Вот, разве что, на Завтра погадать мне —
Срываю белоснежный лепесток,
И вот второй уже готов сорвать ты…
А, может, лучше, не губить цветок?!
***
Глаза даны не для того,
Чтоб только просыпаться.
Глазам по-божески дано —
Любить и удивляться…
Глазам дано скорбеть, порой,
И счастьем озаряться.
В глазах горит души огонь —
Ему не расплескаться…
Глаза закрыть захочет та,
Что вдруг придёт за нами.
Но остаёмся и тогда
С открытыми глазами.
***
От Вифлеемской звезды
До Гроба Господня —
Все это судьбы
Одно предисловие
К Великому смыслу,
Что Боги дарят:
Есть Чудо у жизни —
Схожденье Огня!
***
Белый цвет – свет.
Черный цвет – вор.
Светлый вор – бред.
Серый цвет – вздор.
Полный раскардаш —
Грифель карандаш.
А цветной врёт —
Всё наоборот…
***
Говорил отец мне – бей.
Первым в морду, и бесстрашно.
Помни, в мире нет страшней,
Чем испуганный еврей,
Свой кулак, подняв однажды…
Рву тельняшку на себе,
Даже и плююсь паскудно.
Только бей или не бей,
Всё равно я, как, еврей.
Не боюсь никак покуда.
***
Спасибо, парк, что ты ещё умеешь
Осенний лист подать, не иссушив.
И пир природы, в золоте аллеи,
Пусть и на миг – оставить для души.
И слава Богу, что стоит ещё в аллее
Та лавочка, где встретились с тобой.
И хорошо, что юность не стареет,
И дарит поцелуи под луной…
***
Давай сбежим из города вдвоём
От всех своих и нелюбимых нами
Мужей небритых, растолстевших жён,
Когда -нибудь, куда-нибудь подалее…
Да, мы с тобой любовники судьбы,
Скитальцы нашей участи печальной,
За что-то вновь цепляемся отчаянно,
Чтоб прислониться к страждущей любви…
А в электричке будет дачный люд
Смотреть на нас с обыденным укором.
И с каждым новым брошенным их взором
Читать, – ударились те двое в блуд…
Портвейн в портфеле, что-то закусить.
Вот станция с названьем непонятным,
Не наша явно, но пора сходить.