- Ну что там? - Голос мужчины выводит меня из оцепенения, с которым я на автомате щупала его ногу и делала вид, что что-то там делаю нужное.
- Все хорошо. Просто оно начинает понемногу заживать, поэтому такие странные ощущения. - Отхожу на безопасное расстояние от кровати и вдыхаю такой нужен глоток воздуха в данную секунду.
- Понятно. Здесь есть еще одно. Это уже касается нашей с тобой договоренности.
Да, значит не все так просто ... А правда ли что у него что-то там болело ли это просто повод меня сюда пригнать? Что-то мне подсказывает интуиция, что все-таки второй вариант ближе к правде.
- Ну-ка, давай уже вываливай, у меня нет времени на эти твои игры. - Грозно произношу, так как и в самом деле нужно продолжать работу, а если руководительница что-то заподозрит не ладное между мной и этим горе пациентом, то может быстро поломать все наши совместные планы. А мне это явно не к чему.
- Теперь тебя зовут Мила. Для меня, работников того телешоу и для моих родителей. - Произносит он все это так просто, как будто изменение имени за несколько секунд — это совсем обычное дело и люди этим занимаются по несколько раз в день. - Кстати, под вечер придут сюда мои родители. Знакомиться с тобой, как с моей девушкой.
Я еще не отошла от того, что я теперь не Кира, а Мила, а мужчина добивает меня еще сильнее и посылает в нокдаун своим другим сюрпризом …
***
Возвращаемся в воспоминания Киры.
***
На следующий день Марина Федоровна снова не вышла на работу и осталась на больничном. Вообще я не удивилась данному факту, ведь обычно у женщины были определенные проблемы со здоровьем, а у кого их нет в таком возрасте, и она берегла себя довольно серьезно. Если она чувствовала, что хотя бы немного не готова к труду, то оставалась дома и лечилась до конца, до победного так сказать. Поэтому на мои плечи легли и свои пациенты и ее тоже.
В первую очередь я провела обзор наиболее больных людей, а после отправилась в палату маленькой Анжелики. Ведь если с ней все хорошо и нет никаких препятствий для ее выписки, то нечего оставлять ребенка в стенах, которые явно не несут в себе чего-то позитивного. Даже вспоминая свои походы в больницу в детстве, я не помню, чтобы мне хоть что-то могло здесь понравиться. Здесь ощущалась человеческая боль и горе, и медсестрой я стала вопреки, а не благодаря. Хотелось хоть немного добавить теплой и позитивной энергетики пациентам, которые не видели света в конце тоннеля. А для них этим светом становился спасательный воздух на улице, а тоннелем удушающие палаты и коридоры, которые нависали над ними и угнетали своей аурой.