Алиса, судя по всему, проснулась буквально только что.
— Где Ева? — девушка начала часто дышать. — О боже! Я уснула?
— Ева спит в моей комнате. Всё хорошо, — я присел на край кровати.
— Тумур, простите меня, я не знаю как…
— Алиса... — произношу чуть строже, чем следовало бы. Она само собой пугается. — Алиса, — уже мягче.
Беру маленькую ладошку в свою руку и слегка поглаживаю её запястье большим пальцем. Кажется, в этот момент, Алиса перестала дышать.
— Это я должен сейчас извиняться перед вами. Я ведь знаю, насколько Ева сложный ребёнок, и я, обрадовавшись, что у моей дочери рядом с вами совершенно нет истерик, даже не подумал о вас. Я очень надеюсь, что вы не откажетесь от нас, — Алиса очень быстро замотала головой. — Вот и прекрасно. Отдыхайте, Алиса, завтра же, точнее уже сегодня, для вас подготовят отдельную комнату, и больше с Евой вы не будете проводить сутки напролёт.
— Почему? Точнее, а как я тогда… — нахмурилась девушка.
— Завтра к Еве возвращаются её педагоги. Вы же так и останетесь её няней, но у вас появится помощница.
— Не нужно помощницу, я справлюсь!
— Нет, Алиса! Как выяснилось, это опасно, и прежде всего для Евы. Вы находились в доме совершенно одни, и это в первую очередь моя вина, я признаю это. Но впредь этого не будет. У вас всегда будет кто-нибудь на подхвате, и Ева, таким образом, никогда не останется без присмотра!
— Да, вы правы! — нехотя всё же соглашается, — тем более мне скоро нужно ехать домой. Звонила бабушка, сказала, что меня зачислили в колледж и мне нужно ехать и довозить кое-какие документы, да и в общежитие мне нужно заселиться, пока места есть.
Теперь моя очередь не дышать. Я вдруг совершенно чётко осознаю, что вообще не хочу, чтобы Алиса уезжала, даже на выходные. По крайне мере, не сейчас. Но я прекрасно понимаю, что не имею права принуждать её остаться.
— А почему колледж, а не университет? — пытаюсь себя отвлечь.
— Моя классная руководительница считает, что я не потяну высшее учебное заведение!
Я уже не поглаживаю её запястье.
Я уже вполне себе смело перебираю каждый пальчик Алисы, и она не просто не убирает свою руку, она смущённо прячет улыбку, из-за которой ямочки на её щеках становятся отчётливо видны. Какая же она красивая, словно ангел, и моё сознание кричит мне: «Не тронь её. Уйди! Испортишь!» Но как мне его послушать, тем более она отзывается на мою ласку.