Хотя на этот раз ученики вели себя хорошо, урок был испорчен. И опять мешали эти Вовы и пытался сказать что-то этот Маляр.
Хорошо, что не присутствовал кто-то из гороно – подумала учительница – никто не расскажет, о чем говорили дети. За такое можно получить, и совсем не то, чего хочется. И жаловаться некому. Кто заставлял говорить об этих самых буржуазных бумагомараках? Дети все равно Ремарка не читали, да и вряд ли будут. А понимают они всё пока слишком буквально.
И еще этот Мамут-баламут… Что за песни он распевает во все горло в школьном туалете на первом этаже?
А хули-и-ишь, а хули-и-ишь,
Оставишь и покуришь…
Ладно, вот за такое не посадят. Пусть поет! А вдруг Миша Флейшмахер расскажет своему отцу о том, что я узнала о врагах народа, подтирающих задницу портретами вождей? «Знала – не сказала»? Не, нужно-таки менять работу!
Нам на перемене тоже было, что обсудить между собой.
– Ну как мы ее? – смеялся Буда.
– Как я ее взял на обосранных газетах? – развеселился Вова Балан – будет знать, как нам двойки ставить! Нас теперь можно только хвалить, чтобы мы молчали.
Миша развернул огромный бутерброд с колбасой и уложил его на парту. Почти у всех учеников в классе заурчало в животе до боли.
– Дай кецык! Кецык дай!
Миша демонстративно оставил бутерброд на парте и вышел из класса, бросив на ходу: «Живоглоты!» Когда после звонка он вернулся, на парте осталась лишь скомканная газета «Правда» с огромным портретом вождя всех времен и народов, вполне пригодная для использования в гигиенических целях. О туалетной бумаге никто из нас тогда даже не слышал…
Старенькая учительница так и не научилась «догонять», что такое ксивы, бабки, коры и прочие понятия. По нашим представлениям владела русским языком она слабо. Иногда мы слышали от нее рассказы о том, что империалисты всего мира хотят уничтожить наше прекрасное государство атомной бомбой и лишить нас счастливого детства. В качестве доказательств предъявлялись карикатуры Кукрыниксов – изображенные на них буржуи выглядели страшней немецких солдат. Они втыкали ножи в планету и криво ухмылялись.
Нас иногда водили на экскурсию в бомбоубежище, где на стенах висели противогазы и плакаты с изображением ядерного взрыва.
Если у кого-то возникали вопросы о том, зачем нам воевать с Америкой, в ход шел убойный аргумент: «Они там негров линчуют». После этого все сомнения исчезали. Мы точно знали, что чернокожие американцы – люди хорошие. Именно они нам щедро швыряли жевательную резинку совсем недавно.