— Профдеформация, — ухмыляется она. — Ну, иди я тебя обниму, моя маленькая.
И я действительно как маленькая. Сутулюсь, будто вся тяжесть мира на меня навалилась, и я наконец могу расслабиться, прижавшись к маме.
Помниться, когда я была еще воспитанницей, за обнимашками мамы Веры нужно было целую очередь отстоять. Да и то, не слишком она нас этим баловала, а то мог рев подняться на всю комнату.
Зато теперь я особенная. Как ни зайду в гости, так она меня приголубит. Не знаю, что тому виной. То ли мои подарки и гостинцы, ведь директриса все финансирование в карман кладет, и до детей крохи доходят. То ли мое состояние здоровья, что я кажусь ей такой жалкой. То ли и правда скучает по нам. Но это ж какое сердце у человека большое должно быть, чтобы каждого своего выпускника помнить, и тосковать по нему, как по родному человеку.
А может я и правда особенная?
— Устала? — Вера Пална прихватывает меня за плечи и жестко отстраняет от себя, явно желая читать по моему лицу правду. — Ты что и действительно совсем от лечения отказалась?
Киваю, зная, что раз спрашивает, значит уже точно с врачом созванивалась.
— Ну ты бестолочь? — с сомнением спрашивает она, однако в голосе притаилась горечь, которая делает ее слова совсем не обидными, а какими-то щемящими.
Бодро вздергиваю подбородок:
— Не хочу больше, мам Вер, — выдавливаю улыбку. — Они ведь сразу сказали, что поздно нашли эту заразу.
— Поздно-не поздно, но попытаться-то стоило? — вроде как отчитывает.
— А разве я не попыталась? — улыбаюсь, стягивая с головы тоненькую вязанную шапку. — Гляди, как старалась. Аж все волосы от натуги выпали.
Пытаюсь выдавить смех, но выходит какое-то жалкое пыхтение:
— Я ведь тебе обещала, что сделаю все возможное. Сделала. Ну надоело мне в больницах торчать. Так хоть успею в своей новенькой квартирке обжиться. Да малым одежки пошью.
Замолкаю, видя в привычно строгих глазах слезы:
— Говорю же, дуреха бестолковая! — фыркает мама Вера, отворачиваясь от меня. — Я в этот раз тебя тоже с подарками решила встретить.
Она отходит к подоконнику, на котором лежит небольшой пакетик:
— Сама связала, чтобы твоя бестолковая башка не замерзла, — выуживает из пакета красную длинную шапку с огромным белым бубоном: — Во! Дарю!
— Ух ты, — улыбаюсь, тут же нахлобучивая подарок на голову. — Теплая какая! И мягкая!