Пока затрудняюсь ответить.
Пробная коктебельская декада лично для меня прояснила одно: захочется ли нам отдыхать в Крыму, зависит от того, готовы ли мы в Крыму работать. Каждый по-своему.
Пусть Коктебель не Севастополь, однако место не из последних. Край синих холмов был особо упомянут на ялтинской встрече президента Путина с деятелями культуры. Пройдя по дому-музею Чехова, глава государства уточнил: «В Крыму есть и еще один уникальный дом – художника и поэта Максимилиана Александровича Волошина. Знаменитый Коктебель стал духовным, творческим центром не только Серебряного века, но и культуры советского периода».
Таврида осваивалась различными племенами, однако создателями атмосферы и стиля, «имиджмейкерами» выступили: где-то – русская аристократия, где-то – русская интеллигенция. Коктебель, начиная с первопроходца, врача-офтальмолога Эдуарда Юнге, и затем больше столетия – вплоть до развала СССР, был интеллигентской Меккой. Зощенко и Булгаков, Грин и Паустовский, Петров-Водкин и Лентулов, Обухова и Уланова, Нейгауз и Козловский… А главное – поэты, поэты: Цветаева, Гумилев, Асеев, Берггольц, Алигер, Наровчатов, Маршак, Антокольский, Тарковский, Твардовский, Светлов, Михалков, Старшинов, Слуцкий, Асадов, Тушнова, Друнина, Дудин, Гофф… et cetera.
Сегодня интеллигенция попадает в Коктебель с короткими гастрольными вояжами, но отдыхать сюда не ездит. Пустынно на тропе, ползущей по склону Кучук-Енишара к высшей точке, могиле Волошина. Две-три фигурки за день там, где раньше пыхтели вереницы паломников – еще и камешки поэту несли.
В доме-музее – несколько случайных по виду визитеров. Заглянула сюда инкогнито – экскурсовода не нужно, с детства все помнится. Спрашиваю у смотрительницы: «Как у вас с посетителями? За минувший год сколько тысяч прошло?» Недоуменный взгляд из-под очков: «Я вам что, кассир?»
Поэзия нынешнего Коктебеля сводится к виршам доморощенных рифмоплетов, нацарапанным на дощатых сооружениях. «Я проснулся – нет вина, / да к тому ж в чужой постели. / Значит, точно с бодуна, / значит, точно в Коктебеле». Само сооружение при этом может оказаться и сортиром, и закусочной – местечковой поэзии соответствует первобытная архитектура. Сортиров, надо отметить, значительно меньше, нежели едален: «дикари», раскинувшиеся палаточными лагерями по-над Тихой бухтой, используют заросли у подножия холмов как импровизированные уборные…