— Уголё-ё-ёк, ну давай его съедим! — снова завела шарманку
Лаффи, лежа в тени, брошенной парусом.
— Ни. За. Что, — четко разделяя слова, ответил я Шляпе, для
убедительности показав кукиш. Чуть подумал и показал ту же фигуру
уже Ророноа, которая только фыркнула в ответ и уставилась в небо. —
Терпи до завтрашнего полудня!
— До полудня?! — пришла в ужас Ди, уставившись на меня круглыми
от такого заявления глазами. — Я умру раньше от голода! Злой ты,
фу-фу-фу, — я лишь скрипнул зубами на такое заявление, но
провокации не поддался, заталкивая плод глубже в штаны. А где мне
его еще скрывать от этих проглоток?! Манерами ни одна, ни вторая не
блистали, прятать на нашей лодочке просто негде. Вот и пришлось
идти на крайние меры, хотя буквально час назад это не очень-то и
помогло. Если б не клятвенное обещание перепрятать плод в трусы,
бедный фрукт был бы съеден вместе с кожурой. — О, птица! А давайте
её съедим! — я задрал голову вверх. И правда, в вышине парила
какая-то птаха, не ведая об находящейся внизу опасности.
— Неплохая идея, — поддакнула Зори, и, прежде чем я успел
вмешаться, наше горе резиновое устремилось ввысь с воплем «Ракета».
— Здорово придумала.
Канон злобно расхохотался, ибо не Лаффи поймала птицу, а с
точностью наоборот. Я только и смог, что хлопнуть себя рукой по
лбу, прикрывая глаза, пока Зори с матюгами навалилась на весла.
Так, по идее… ага, вон они, голубчики. Встал на ноги и перебрался
ближе к гребущей и ругающейся Ророноа вместе со своим барахлом.
Торчать рядом с этими персами мне что-то не улыбалось, учитывая,
что будет дальше.
Троица невезучих пиратов таки сумела влезть к нам на борт, чуть
отдышалась и попыталась отобрать лодку. Я было потянулся к
ракетнице, но Зори, взбешенная поведением Лаффи, голодом и моим
сопротивлением, положила мне руку на плечо, бросила «Я сама» и
отметелила недоумков по первое число. Лаффи к тому моменту уже
скрылась за горизонтом, вместе с неудавшейся дичью.
— Кто бы мог подумать, что Ророноа — это ты, — радостно сверкая
побоями, говорил центральный, пока его товарищи подменили Зори на
веслах, яростно работая руками и расточая щербатые улыбки. Я сидел
на борту, а чуть успокоившаяся зеленовласка привалилась к моим
коленям, чем удивила не только меня, но и троих балбесов. — Всегда
думал, что ты мужчина!