Убравшись в тень, Бубликов поудобней уселся и принялся работать.
Сначала он высверлил острым камнем выемку в твердом как камень
обрубке бревна. Потом сыпанул туда трухи, выбрал прямую палочку
нужного размера и, стараясь не спешить, приступил к действу
добывания огня.
- Прометей, бля... – несмотря на то, что Бублик почти на сто
процентов был уверен в безнадежности затеи, к нему вернулась
способность шутить над самим собой. – Так... Не спеши, ботан, не
спеши, это тебе не о Машкиных сиськах мечтать...
Совершенно неожиданно, упоминание о Машеньке Зюзюкиной привело
Сашку в дикую ярость.
- Ну, сука... – рычал Бублик, крутя палочку как бешеный. – Ну
погоди, курица вертлявая... Я еще вернусь...
Ладони страшно саднили, но Сашка все ускорял темп, в голос
придумывая для коварной провизорши жуткую месть.
Остановился он только тогда, когда учуял явственный запах
гари.
- Мама... – Бублик опустил глаза и недоуменно уставился на
тлеющую в выемке труху. – Мамочка...
Еще не осознавая толком своей победы, он сыпанул на угольки
сухих травинок и принялся яростно раздувать огонь. А когда увидел
первые язычки пламени, завопил как бешеный:
- Я сделал это! Йех-ху!!! Сделал!..
На эмоциях Сашка принялся собирать плавник и угомонился, только
когда заготовил недельный запас дров. На натруженных ладонях
налились волдыри, но Сашка не обращал на них никакого внимания,
завороженно смотря на огонь. Бубликов подсознательно чувствовал,
что прямо сейчас, он сделал своими руками то, что перевернет смысл
его жизни.
И конечно же, пропустил отлив. Спохватившись, он со всех ног
понесся к лагуне. Но было уже поздно...
Вода проломила брешь в хлипкой плотине, и рыба опять ушла в
океан. Видение поджаристого, испускавшего волшебный аромат рыбного
стейка испарилось без следа.
Но, как ни странно, этот провал не ввергнул Сашку в отчаяние.
Кто знает, возможно потому, что успех с костром гораздо перевешивал
неудачу, а может быть, ему просто надоело истерить.
- Вот хватит! – зло выкрикнул Бублик и ткнул копьецом в небо. –
Все у меня получится! И без рыбы обойдусь. А сейчас пойду и завалю
свинского кабана. И зажарю нахрен!
Но, к счастью, и в этот раз чувство самосохранения оказалось
гораздо сильнее чем боевой задор. Бубликов покрутил головой по
сторонам и озаренный неожиданной идеей, побрел к обнаженной отливом
каменистой отмели.