- Ох и сложно же вам придется, младенец-сан, - еле слышно
проговорил Ишимото, - Ох и сложно…
Несмотря на совершенно иную специализацию, что-то не
подсказывало, а буквально твердило опытному врачу, что если супруги
Кирью и изменятся со временем, то совсем незначительно. А значит, у
их чудом выжившего сына будет более чем насыщенная жизнь.
Если он, конечно, выживет вообще.
Япония, Токио, 1 апреля 1991 года. (почти пятнадцать лет
спустя)
Проснувшись, открываю глаза. Смотрю на нависающий над кроватью и
лежащим в этой кровати мной канделябр. Старинный, выполненный из
бронзы, с девятью массивными чашками и витым стволом, уходящим в
разлапистую треногу. Одну-две секунды смотрю, больше не нужно.
Старинный предмет служит мнемоническим фокусом, облегчающим
«включение» организма после глубокого сна, помогает ускорить запуск
блоков памяти, так что, благодаря такой напоминалке, я не сколько
просыпаюсь, сколько включаюсь. Очень экономит время.
Подъём. Сев на кровати, автоматически тянусь к массивному
старому будильнику, нажимая неуступчивую кнопку отмены звонка. Он
должен зазвонить в пять-ноль-пять утра, но я ни разу не слышал его
звонок. Семья утверждает, что он невероятно противный. Кое-кто даже
хотел, чтобы я его услышал сам, от чего и переставил время на
пораньше, но этому «кое-кому» не повезло. Я замечаю такие вещи и
всегда заставляю жалеть злоумышленников о содеянном.
Моя комната ничем не отличается от комнаты любого подростка
Японии, за исключением трех предметов – канделябра, кровати вместо
футона, а также стола с установленным на нем персональным
компьютером. Вычислительные машины лишь набирают популярность, но
пока являются редкостью.
В зеркале отображается высокий молодой японец пятнадцати лет.
Мне дают больше. Симметричные черты лица, черные волосы, черные
глаза. В удовлетворительной форме. Окружающие склонны всё
преувеличивать в отношение меня. Считают, что выгляжу чуть ли не на
двадцать («это из-за твоей строгости!» (с) мать), что красив, что
накачан как профессиональный спортсмен.
Глупости.
Надев спортивную форму, выхожу из дома. Он у нас неприлично
большой, если верить пересудам соседей, но по мне - так идеален для
семьи в пять человек. Большая спальня у родителей, по комнате у
детей, небольшая студия матери, гостевая, еще одна комната, из
которой хотели сделать вторую гостевую спальню, но я настоял на
том, чтобы там был спортзал. Гараж на первом этаже для отцовской
«Тойоты»? Ну, нестандартная для Японии планировка. Поэтому мой
взгляд на этот дом и упал в первую очередь.