Руководство
НИИ связалось с дедом Мишей на следующий день после торжественного
открытия казармы. Кто-то из них решил, что совершенно новый для
этого мира язык – это определённо достойный объект для изучения. А
потом и Император свою резолюцию наложил. А уж если сам самодержец
добро дал – простым людям только под козырёк и исполнять
остаётся.
Мы с
представителем института предварительно переговорили, и решили с
помощью и участием Наги составить аж две программы.
Обучения
инферн русскому – раз. Обучение людей инфернскому – два.
— Вэкс
крелиф грон’богат, — вошёл в столовую и произнёс седовласый
профессор. – Фервира гарон!
Что в
переводе означало: «Хватит жрать, а то рога отвалятся,
принцесса-сладкоежка!». Эту фразу мы разучили с ним заранее, чтобы
с порога растопить лёд между институтскими и рогатой. Ну… во всяком
случае он так думал. И улыбался при этом, как будто с днём рождения
поздравляет.
Ариэль на
этой фразе согнулась пополам, а Нага замерла, с огурцом в одной
руке и сладким сырком в другой.
— Ну ты и
сволочь, Чернов… — выдала она, наконец.
Итак. Утро
для инферн, обед для дел семейных, ну а вся вторая половина дня
теперь была отведена под разломы.
Признаться,
мне было скучно.
Выбором
разломов занялся чуть ли не лично Император, а потому об опасностях
не шло и речи. Володя и Аня, которые уже немного подкачались,
особенно Аня, сами изнывали от скуки, сражаясь с… э-э-э… можно
называть это «стандартным пулом монстров из стартовой локации».
Гигантские жуки, большие крысы, гоблины – всё по канону.
Но это лишь
полбеды.
Другие
полбеды заключались в том, что теперь Ане нужно было выдавливать из
себя контент. Насильно. Она даже наняла себе помощницу из какого-то
агенства по раскрутке аккаунтов. Правда, помощница куда-то пропала
после первого же похода в разлом, и больше не перезванивала, а
агентство внезапно закрылось.
Короче
говоря, рейды превратились в рутину.
Радовало
лишь одно – глядя на нас, инферны рвались в бой. Рогатым не
терпелось вернуться к привычной работе и стать уже наконец-то
полезными.
* *
*
Граф
Василий Фёдорович Фирсов нервно постукивал пальцами по подлокотнику
сиденья, глядя в окно автомобиля на проносящиеся мимо осенние
пейзажи. Уже неделю в Империи царило непривычное спокойствие, и это
тревожило его куда больше, чем любые происшествия.