- А я тебе не мама! И ты не малыш! Так что нечего тут изображать страдальца!
- Ты что-то себе сочинила, девочка. Как, говоришь, тебя зовут? - По глазам видела, что имя мое он запомнил прекрасно. И этот вопрос был задан с одной лишь целью — зацепить, подразнить, поставить на место, возможно.
- Сам вспоминай. Тебе полезно будет. Иначе потом и на горшок ходить перестанешь самостоятельно. Так что давай, тренируйся!
Откуда столько дерзости вдруг взялось во мне? Вообще-то, по утреннему плану я должна была говорить с нежностью и сочувствием.
- А ты чего такая злая-то?
- Мог бы, для начала, спасибо сказать! Хотя бы за то, что не дала тебе сдохнуть в грязной подворотне. И не глаза закатывать, изображая невесть что, а нормально разговаривать, по-человечески!
Понесло меня. Прорвало. Причем такие интересные слова посыпались, которые я точно не готовила и даже в голове не держала. Если и думала подобное про Макса, то очень-очень давно.
- А если я хотел там сдохнуть? Может, ты не помогла, а хуже только сделала? Может, надо было спросить для начала, а потом благодарности требовать? - Зато моя злость и Макса раскачала. Теперь он уже не делал вид, что медитирует. Глаза блестели, кулаки сжимались поверх одеяла. Залюбовалась на секунду - у него красивые руки, сильные, жилистые. Мужские.
- Так ты уже помнишь, что вчера было? Прокололся, Максим. Хреновый из тебя притворщик! - С усилием отвела взгляд от рук, чтобы видеть его глаза снова.
- Нет, не помню. Просто ощущение, что жить не хочется. И как будто раньше не хотелось тоже… А вот почему — не знаю.
- Слушай, это не мое дело, конечно. И не подумай, я не навязываюсь. То, что я тебя спасла, не дает права чему-то тебя учить. Но сначала представь, что мог бы остаться инвалидом. Руки бы там, ноги, или вообще позвоночник переломали. Мычал бы и писался под себя. А тебе повезло — через время встанешь и пойдешь дальше. И память себе вернешь. И нефиг тут жалеть о каких-то глупостях! - От злости и волнения подрагивали пальцы. Не знала, куда их спрятать, чтобы не показывать, насколько мне не все равно.
Макс умудрялся задевать меня все больше и больше, хотя не прилагал никаких усилий для этого. Словно вызов бросал, который не принять невозможно.
- Откуда тебе знать, каково это? Легко рассуждать со стороны…