Долго издеваться над хвостатыми друзьями мужчина не стал. Он
протянул принадлежащие им куски практически одновременно. Псы взяли
их очень аккуратно, практически одними губами и каждый кинулся в
свой угол, в противоположных частях двора. Мужчина положил на язык
тонкий кусочек сырого мяса и задумчиво начал жевать, устало глядя
перед собой. После устало потянулся, заламывая руки за голову и
похрустел суставами.
— Ну, теперь поговорим. А вот завтра, — мысль возникшая внезапно
заставила на секунду напрячься. Лесник посмотрел куда-то на север и
шумно втянул носом воздух, — а завтра у нас будет еще один
разговор. Еще менее приятный. Который позже может выйти ему
боком.
Герман передернулся, снова это отвратительное чувство засвербило
в груди, засунул руки в карманы и медленно поплелся в сторону избы,
туда, где ожидала его напуганная, поруганная, но, кажется, очень
сильная девушка.
Катя ни живая, ни мертвая сидела за столом, ожидая его и, когда
мужчина зашел в комнату, она невольно вздрогнула и вперила в него
свои чудные, разноцветные глаза. У Германа внезапно все сжалось в
груди. Взгляд этот заставлял его невольно трепетать. Не красавица
писанная, но взора отвести невозможно от этих чудесных глаз. Да и
сама девица достаточно симпатичная. Носик чуть вздернутый, брови
будто на изломе. В голове мужчины невольно возникло сравнения с
крыльями чайки. Хоть до сих пор она и была слегка чумазая, но это
ее совершенно не портило. А еще, помимо глаз его очень привлекли ее
губы, пухлые, темные от пришедшегося по ним удара, от того и
припухшие, хотя в основном она невольно поджимала их, но сегодня,
когда он видел ее спящей, Германа бросило в дрожь. Эти губы надо
целовать, а не бить по ним.
Мужчина дернулся, отгоняя от себя похабные мысли. Стянул старый
бушлат и повесил на крючок прибитый к стенке.
— Чего трясешься, — Герман подошел ближе и положил широкую
ладонь ей на лоб. Нахмурился, — сказал же уже, что девушек не
трогаю.
Порылся в аптечке на столе и протянул девушке градусник.
— Температуру померяй. — он отвернулся и подкинул в печь
несколько поленьев.
Мужчина на секунду вышел в сени, пошуршал там в кладовой и
вернулся в комнату с парой тарелок, в одной было нарезанное
завяленное мясо, в другой вареная картошка. Сходил еще раз в сени и
выставил на стол блюдо с тушеной, уже холодной, но все же
выглядящей очень аппетитно, рыбой, на втором воцарилась копчения
тушка какой-то птицы. Тут же встала миска с какими-то зелеными
росточками.