- Покурим, - объявил наш предводитель, доставая
«Стюардессу».
Присели на лавочку, Саня жадно, с удовольствием задымил, и
странно, табачный дым был не противен мне, должно быть, тот табак
был куда более натуральный. Но, конечно, это мелькнуло и исчезло. Я
понимал, что времени у меня в обрез и потому быстро произнес:
- Слушай, Сань. Я давно хотел с тобой с глазу на глаз
потолковать. Без лишних ушей.
Он кивнул так, словно и ждал таких слов.
- Вот уж который раз я слышу про некоего Беззубцева… - начал
было я, но тут раздался голос незримого Савельича:
- Эй, рабсила, вы где? Давайте сюда!
- Понял тебя, - негромко ответил Саша. – Потом поговорим.
И в полный голос откликнулся:
- Сейчас, дядь Коля! Перекур небольшой.
- Только сегодня надо, - быстро вставил я. Саша кивнул.
Взревел мотор ЗИЛа. Громыхая железными сочленениями, грузовик
выкатил из склада, тошнотворно воняя выхлопом 76-го бензина.
Повернул влево, покатил, переваливаясь на ухабах, а вслед бодро
выбежал наш временный начальник:
- Эй, ребятки… Перекур? Ладно. Как закончите – ко мне, задание
дам.
- Дядя Коля! – внезапно для себя воскликнул я. – Можно на два
слова?
- Ну? – он в три секунды очутился рядом.
В этот миг я ощутил себя оторвавшимся от твердой почвы и летящим
в свободном полете – вверх или вниз, как повезет. И твердо
сказал:
- Мы бы хотели отметить с вами первый рабочий день. Только мы
двое! Наш третий, - я кивнул на распахнутые ворота, - персона
ненадежная.
Говоря это я смотрел Савельичу прямо в глаза. Они были
бледно-голубые, как будто выцветшие. Спокойные. Ничего в них и не
изменилось, когда после секундной паузы он спросил:
- И сами будете?
- Нет, - мгновенно ответил я. – Мы пока того…
- Под колпаком, - Саша ухмыльнулся.
- У Льва Сергеича? – дядя Коля понимающе подмигнул нам. – Да,
мужик справедливый, но строгий. Раз дали слово – то держите.
- А вы? – тут же ввернул я.
- А я давно никому никаких слов не даю, - сказал Савельич
спокойно, но жестко. – Кроме присяги. Как призвался в сороковом,
вот тогда слово дал один раз на всю жизнь. И все! Ладно, я вас
понял. После обеда покалякаем. А сейчас пошли работать.
И дальше мы втроем по приказу завсклада перетаскивали разное
барахло со стеллажа на стеллаж. В этом, разумеется, была какая-то
система, но я в нее не вникал. Дядя Коля сверялся с несколькими
амбарными книгами, иногда матерно бормотал под нос, когда
реальность не сходилась с документацией, иной раз громовым голосом
вызывал Раису Павловну, тогда мат становился обоюдным. Кладовщица в
выражениях себя совсем не ограничивала.