Я так и сделал, и сказал:
- Слушай… - но он перебил:
- Погоди! Ты слушай. То есть, смотри. Глянь! Видал?!
Это он предложил мне заглянуть в саквояж. Я заглянул и
сообразил, что в данном случае надо восторженно присвистнуть,
воскликнуть… короче говоря, выразить восхищение. Я и выразил:
- Вот это да! Витька, да ты, никак, великий комбинатор!
Фарцовка, что ли? Промышляешь?
- Ну, присутствует, - скромно загордился он.
Сумка была полна пачек жевательных резинок: «Ригли» нескольких
видов, опять-таки чешские «Педро» - с пацаненком латинского вида на
обертке. Были тут и сигареты: «Бонд», «Пэл-Мэлл», «Лаки страйк».
Три блока по десять пачек. И главное – три штуки японских
электронных часов «Сейко кварц».
- Видал?! – торжествуя, повторил он. – Тут пол-косаря мается,
понял? Ну, примерно.
- Понял, не дурак, - задумчиво сказал я. – Был бы дурак, не
понял бы… А говорил, бабок нет!
- Ха! Да это ж пока товар, а не деньги. Сечешь?..
Витьку распирал дух удачи. Он разоткровенничался, поведал, что
товар ему доверили на продажу. Доверил, вернее. Один человек. Есть
такой. Витек не замечал, что говорит о нем с восторгом, с
придыханием. Я слушал, кивал, аккуратно спрашивал… и постепенно
выяснил нехитрую механику бизнеса.
Есть некий достаточно крупный спекулянт. Можно сказать, оптовик.
Тот самый, Витькин кумир. Как он работает, «под кем ходит», от кого
получает товар – этого, конечно, мой приятель не знал, да и
узнавать не собирался: «тут как у шпионов – меньше знаешь, лучше
спишь…» Так вот, этому негоцианту неведомо откуда поступает
дефицит, он раскидывает его по доверенным людям. Либо продает
сразу, либо отдает на реализацию. Из восторженной Витькиной
болтовни я усвоил, что его отношения с барыгой достигли такой
степени доверительности, что тот отдал солидную партию барахла на
условиях самостоятельного плавания.
- Во! – в который раз Витька с силой хлопал по сумке. – А уж как
фарцануть по-умному, я знаю, будь спок! Со свистом улетит!
Я дипломатично покивал.
Разумеется, он о чем-то умолчал. Например, о том, что сумма
прибыли как-то поделится между Витькой и «оптовиком», и надо
полагать, сильно в пользу последнего. Но рублей сто-сто двадцать
мой сосед зашибет, если, конечно, все сложится. А это совсем даже
не худо.
Пока он так радужно колбасился, у меня шла своя работа мысли. А
что, чем черт не шутит…