Да, как-то не очень вежливо вышло – сначала помогите, а потом
уходите.
– Пожалуйста? – робко добавила Тася.
Мышь фыркнула, а потом, приподняв лапку, потерла крошечными
пальчиками друг о друга. Тася узнала этот жест – так торговцы и
зазывалы намекают, что за товар нужно приплатить…
То есть… надо заплатить? Но чем?
Девушка окинула кухню взглядом. Что вообще может быть интересно
таким “помощникам”? Крошки на столе – с точки зрения человека,
мусор, а для тараканов – еда. Которую обычно надо хватать украдкой
и быстро-быстро разбегаться при появлении человека с тапком. А
мыши, пожалуй, не откажутся от сырных корок – вон, на столе
валяются.
– В награду вы можете взять все, что найдете съедобного!
Вряд ли в таком запустении найдется что-то, пригодное в пищу
человеку, рассудила Тася. А если вдруг и найдется – так за помощь и
не жалко.
Сползшиеся со всех сторон насекомые и грызуны собрались в две
кучки на полу, посовещались между собой – тараканы безмолвно, а
мыши – тихим писком – а потом врассыпную разбежались по всей кухне.
Однако не попрятались по углам, а принялись деловито собирать
крошки и оттирать пятна крохотными тряпочками – и откуда только
взяли?
– Ура, – прошептала Тася.
Впрочем, сама отлынивать от работы она вовсе не собиралась.
Правда, с подметанием пола решила повременить – на нем еще
полным-полно крошек, которые могут заинтересовать ее усатых
работников.
А вот окно стоило вымыть. Девушка отдернула занавеску. Эх…
всегда ее эти розовые в ромашках занавески раздражали. Тетушка
Гортензия купила их по случаю на ярмарке, а Тася так и не решилась
сказать, что смотрятся они просто ужасно.
– Вот если бы, например, зеленые… – задумчиво сказала она. И
занавески стали зелеными. – Ой!
Стоило признать, что зеленые занавески в кухне тетушки Гортензии
тоже смотрелись не слишком хорошо. Не подходили как-то…
Да и… если уж это кухня тетушки Гортензии, то нравиться она
должна прежде всего хозяйке. А что ей, интересно, понравилось бы…
ну, кроме кошмарных ромашек на розовом, конечно!
Вот занавески у тетушки Марты ей всегда нравились. И Тасе тоже.
Но то были дорогие, привезенные откуда-то издалека кружева…
Тася отдернула вторую занавеску и обнаружила, что этот угол
оконной рамы полностью затянут паутиной. На паутине сидел толстый
мохнатый паук, на круглой голове которого непонятно как держались
малюсенькие очки с четырьмя круглыми линзами. А еще в двух лапках
паук держал спицы – совсем такие же, как у тетушки Гортензии,
только поменьше. И вязал.