В следующие несколько минут Тася, Густав и Рубур наблюдали
удивительную картину: огромные тараканы уходили вереницей вдоль
берега. Шли они на задних парах лап, а на плече каждый нес палку с
повязанной на ней котомкой. И откуда только взяли?
Вторая половина насекомых гурьбой подошла к лежавшему на берегу
деревянному комоду и столкнула его в воду. Затем тараканы
поочередно забрались на него, оттолкнулись от берега и поплыли
куда-то вдаль, загребая длинными шестами.
– Ты чего? – Тася пихнула кузена локтем в бок.
– Да так… подумал, то-то мистрис Ломмердом обрадуется!
– Ой… – о супруге увлеченного энтомолога Тася как-то не
подумала. – Но… они ведь не настоящие, правда? Они не найдут
Липовую улицу, да?
Густав только пожал плечами, а в руки Тасе откуда-то с неба
вдруг упал сложенный вчетверо лист бумаги.
“Дорогая Тася! Спасибо тебе за подарок – занавески просто чудо!
Теперь даже Марта завидует мне! А наша соседка, мистрис Ломмердом,
ну, знаешь, та, чей муж обожает букашек, была просто в восторге и
просила тебя непременно зайти к ней на чай, когда приедешь на
каникулы…”
– Как это?! – Тася уронила руку. – Сколько мы уже здесь
находимся?!
– Я же говорил, – Густав небрежно махнул рукой. – Мы в
Безвременье. Вернемся мы в тот же самый момент, из которого ушли.
Но письмо могло попасть к тебе из совсем другого дня. Здесь и не
такое бывает.
Но если паутинные занавески могли попасть в Санвилль…
Тася в отчаянии посмотрела на виднеющийся на горизонте силуэт
комода, затем – вслед веренице с котомками. Ну… возможно, адрес
найдут, по крайней мере, не все…
– Я тут подумала, – слабым голосом произнесла она, – я,
наверное, не стану заходить на чай к мистрис Ломмердом.
Тася сидела на берегу моря, бросая камешки в воду. Сколько они
уже здесь, в Безвременье? День, два, три? Кажется, целую вечность…
Хорошо, конечно, знать, что вернутся они все в тот же самый день и
час. Но сколько еще пройдет до того?
Ей-то можно было возвращаться хоть сейчас. После изгнания
тараканов девушка обнаружила у себя под ногами еще один скромный
узелок – и, решив, что его забыли, попыталась догнать уходящих.
Однако узелок в ее руках развязался – и из него выпал гладкий
камушек с коричневыми разводами.
– Это же… – Густав подскочил к кузине, чтобы рассмотреть ее
находку. – Твой камень! То есть камень бытовиков! Яшма! Ты
прошла!